Знаменитые анонимы в Израиле
Линор Горалик
Изданный в 2018 году роман-антиутопия Линор Горалик «Все, способные дышать дыхание», действие которого происходит в Израиле в момент страшной катастрофы, вошел в шорт-лист самой известной российской литературной премии «Большая книга», а также получил специальную премию критиков в другом весьма престижном конкурсе.
45-летняя Горалик сегодня достаточно заметная фигура в мире масс-медиа, у нее десятки тысяч подписчиков в «Фейсбуке», она ведет несколько популярных «Телеграмм»-каналов, дает многочисленные интервью различным средствам массовой информации.
Репатриировавшись в Израиль в 14-летнем возрасте, Горалик, по ее словам, прекрасно вписалась в новую жизнь и, отучившись в школе в Беэр-Шеве, а затем в Университете им. Бен-Гуриона, работала программистом и менеджером по маркетингу в области высоких технологий.
Но потом покинула Израиль, отправившись завоевывать Москву. Там ее имя довольно широко известно, и она, подобно некоторым коллегам, пользующимся небывалой популярностью в России, сегодня живет в Израиле, куда вернулась в 2014 году. Здесь ее практически никто не знает, ее книги на иврит не переводят, если не считать четырех стихотворений в переводе, опубликованных в журнале «О!».
Горалик называет Москву «самым лучшим, удивительным городом в мире», который сегодня оказался «в чудовищной политической ситуации», а происходящие там аресты и обыски она считает ужасными, как и выдавливание из столицы людей с активной антипутинской позицией. Достаточно сказать, что, как сообщают российские СМИ, за день до ее интервью «ХаАрец» в столичную галерею, где должна была проходить выставка Горалик, ворвалась полиция и устроила там обыск.
Живущая сейчас в Рамат-Гане Горалик пишет стихи и прозу для взрослых и детей, иллюстрирует, переводит, исследует и преподает теорию моды, занимается искусством и дизайном, и управляет сетевым проектом, где публикуются всевозможные воспоминания. Кроме того, она зарабатывает на жизнь, как консультант по маркетингу, — и все это в русскоязычном пространстве, — и переводит израильского писателя Эдгара Керета, будучи его официальным переводчиком на русский язык. Как вспоминает Горалик, все началось с того, что много лет назад она прочитала Керета и стала самовольно загружать его переводы в свой ЖЖ; но теперь их творческий тандем обрел законную силу.
Горалик считает, что если бы Керет перевел ее книгу на иврит, это был бы интересный опыт, но он не знает русского. Однако в данный момент за перевод «Все, способные дышать дыхание» взялась израильская переводчица Сиван Баскин.
Дина Рубина
Дина Рубина, которая стала членом Союза писателей СССР в 24 года, будучи самой молодой в составе этой организации, гарантирующей престиж и официальное признание, согласилась ответить на вопросы только в письменном виде.
Сегодня эта писательница считается одним из самых успешных и издаваемых в России авторов: общий тираж ее книг, выпущенных издательским концерном «Эксмо» (с которым она сотрудничает с 2003 года), превысил 10 миллионов экземпляров. В этом году ее трилогия «Наполеонов обоз» вошла в шорт-лист премии «Большая книга» (этой награды она была удостоена ранее за другое произведение). В Советском Союзе и в России многие книги Рубиной были инсценированы и экранизированы. Один из самых известных фильмов по ее рассказу (единственный, который Рубина не считает удачным) – «На Верхней Масловке», где в главных ролях снялись Алиса Фрейндлих и Евгений Миронов.
Но для Рубиной путь к славе не был усыпан розами. Она репатриировалась в Израиль в 1990 году вместе с семьей, пережив в самом начале все омрачающие жизнь тяготы абсорбции. Вплоть до того, что, как нередко вспоминает писательница в своих интервью, ей приходилось не чураться и черной работы, занимаясь уборкой. То, что в середине 90-х годов Рубина вернулась к огромной читательской аудитории в России, она называет «жизнью после смерти».
До сих пор на иврит перевели всего одну книгу Дины Рубиной, и то в самом начале ее пребывания в стране; переводом она осталась недовольна.
«С тех пор прошло 30 лет. Все труднее объяснить отсутствие книг на полках в книжных магазинах в Израиле. В конце концов, посещая различные книжные ярмарки, представители издательств обычно знакомятся с самыми известными писателями в США, в Англии, во Франции, в Японии и в России. Им наверняка пришлось столкнуться с сотнями изданий и переизданий моих книг, которые переведены на сорок языков. Албанский, турецкий, греческий. Даже эсперанто, – отмечает Рубина. – В результате я решила, что если кто-то из издателей вдруг обратится к моим литагентам, я, вероятно, откажусь.
Но потом у меня родилась внучка, а затем – внук, и, как сказала бы моя бабушка, «это уже совсем другой компот». Внуки не прочтут мои книги на русском языке, они — израильтяне во всем». Поэтому, когда недавно к ней обратилось издательство «Кетер», попросив предоставить права на перевод романа «Белая голубка Кордовы», Рубина, по ее словам, «вздрогнула и... согласилась».
В начале нулевых писательница приехала в Москву посланницей «Сохнута», проведя там три года, а по возвращении описала деятельность этой организации в полном сарказма романе «Синдикат», что вызвало весьма нервную реакцию у сотрудников «Сохнута».
Рубина вновь поселилась в Маале-Адумим, в городе, который она очень любит и где разворачивается действие нескольких ее произведений – до того момента, пока не перебралась в Мевасерет-Цион.
Отвечая на вопрос, почему она не осталась в России, Рубина заметила, что многие ее коллеги по «Сохнуту» это сделали – одни создали там бизнес, другие — новую семью, третьи нашли высокооплачиваемую работу. Но Рубина с мужем вернулась, потому что Израиль стал ее домом, где жили ее родители, где живут ее дети и внуки, где старший сын недавно демобилизовался, а дочь собирается служить в армии.
Как утверждает писательница, учитывая ее известность и в англоязычном мире, она легко могла бы получить вожделенное американское гражданство, но никогда к этому не стремилась.
«Наверное, я — сионистка, или как вы это там называете...» – заключила она.
Игорь Губерман
В огромном русскоязычном мире найдется мало людей, не знающих Игоря Губермана, признанного классика, которого цитируют даже российские политики. А если они не слышали о нем самом, то наверняка вспомнят хотя бы один знаменитый «гарик».
Михаэль Рискин за последнее время издал в своем переводе на иврит три сборника «гариков» (в издательствах «Кармель» и Nelly Media Publishing), где ему каким-то непостижимым образом удалось передать неповторимый губермановский юмор:
«Какие дамы нам не раз
Шептали: «Дорогой!
Конечно, да! Но не сейчас,
Не здесь и не с тобой!»
Губерман репатриировался в Израиль вместе с семьей в 1988 году, будучи уже известным поэтом и прозаиком, отсидевшим по ложному обвинению пять лет в советских лагерях.
«Я не был сионистом и ни в коем случае не диссидентом. Я был неприметным обывателем, который писал стихи и книги, но я хотел изменить свою жизнь, — говорит Губерман. – Мы плохо себе представляли нашу жизнь в Израиле, скорее, даже в сумрачных тонах, потому что я – плохой инженер, а моя жена – филолог». Но спустя несколько месяцев после репатриации Губерман отправился в свое первое турне по США.
«Вскоре стало понятным, что в Америке у меня много читателей. Фактически я зарабатываю на жизнь не как писатель, а как актер: читаю со сцены свои стихи».
По признанию Губермана, он не пытался преодолеть языковой барьер, чтобы выйти на ивритоязычную публику, иврит ему не давался, но его стихи издаются в переводе на другие языки – недавно вышли книги в США и в Италии. Русскоязычные читатели охотно приобретают книги Губермана, но он не знает, раскупает ли их ивритоязычный читатель.
После своего тогдашнего тура в США он стал много ездить с выступлениями, вплоть до недавнего времени, когда коронавирус спутал все планы. Практически раз в полгода Игорь Губерман отправлялся в ту или иную поездку, будь то Россия, Европа или даже Австралия.
«Так что единственная страна, где меня до сих пор не признали – это Израиль», — иронизирует он.
В своих интервью Губерман не раз говорил, что по отношению к России испытывает боль и стыд, а по отношению к Израилю — гордость и тревогу. Отвечая на вопрос, не случалось ли ему испытывать чувство стыда за Израиль, Губерман подчеркнул: «Нет. Нормальная, отличная страна. Я думаю, одна из лучших стран в мире. Здесь мне хорошо, это — мое место, и здесь я счастлив».
Несмотря на то, что Губерман не вхож в израильскую литературу, не общается с ивритоязычными интеллектуалами, не избалован переводами на иврит, тем не менее, он утверждает, что Израиль – это его страна, место, где он прекрасно себя чувствует. Как объяснить этот парадокс?
«Да, я полагаю, что речь, действительно, идет о парадоксе. Но я хочу сказать, что никогда не перерезал пуповину, связывающую меня с Россией, и до сих пор ощущаю глубокую привязанность к ней», — сказал Губерман.
Александр Иличевский
Александр Иличевский – один из самых почитаемых и читаемых писателей-интеллектуалов в современной России. Его книги расходятся десятками тысяч экземпляров. В 2007 году он был удостоен премии «Русский Букер» за роман «Матисс», а в 2010 году получил вторую премию «Большой книги» за роман «Перс»; в этом году он вновь номинируется на «Большую книгу» за роман «Чертеж Ньютона», где основные события разворачиваются в Израиле.
В период, когда разваливался Советский Союз, физик-теоретик Иличевский поступил в докторантуру в НИИ им. Вейцмана и, живя в Израиле, принял для себя мучительное решение – заниматься литературой, а не наукой. Он вернулся в Москву, затем отправился в США вслед за родителями, которые оказались там прежде, работал программистом. А параллельно начал писать, никому не показывая написанного в течение нескольких лет, пока не понял, что, согласно завету Бродского, «поэт должен жить в стране, где уличные щиты написаны на языке, на котором он пишет. Я воспринял этот совет буквально и вернулся в Россию».
На тот момент Иличевский сделал верный выбор, добившись колоссального успеха на литературном поприще, но в 2013 году пришел к выводу, что вряд ли в России в ближайшее время удастся построить либеральное общество, и решил осуществить свою давнишнюю мечту, репатриировавшись в Израиль.
По признанию Иличевского, ему, конечно, трудно смириться с тем фактом, что в Израиле он практически неизвестен, но в какой-то мере его утешает сохраняющаяся и поныне популярность в России, что подтвердило выдвижение его последнего романа на престижную премию.
Не так давно он закончил работу над новым произведением под названием «Исландия» – не в честь страны, а в честь улицы в Иерусалиме, где обитают герои Иличевского. Сам он живет в иерусалимском квартале Хар-Хома, и его самое жгучее желание – погрузиться с головой в израильскую реальность, а сделать это можно только через литературу.
«Когда я закончил «Исландию», то почувствовал себя намного комфортнее. Чувство принадлежности – это то, что питает нас. Главные герои приходят к выводу, что чувство принадлежности — это единственное, что может связать человека с здешней жизнью».
Безусловно, Иличевский, по его признанию, хотел бы прижиться в Израиле как писатель, обрести новую почву. По его словам, он стал спокойнее себя чувствовать, поскольку роман «Чертеж Ньютона» принят в России, что компенсировало непризнание писателя Иличевского в Израиле.
«Но должен признать, что иногда, находясь в Израиле, я словно забывал, что я – писатель», — сказал он полушутя.
Марк Котлярский, по материалам статьи Лизы Розовской, Haaretz