Новая эра кибервойн
Наиболее откровенно высказался министр стратегического планирования Моше Яалон, заявивший, что "для тех, кто боится ядерного потенциала Тегерана, шаги, подобные созданию Flame, вполне оправданы". Израиль не верит в возможность Запада договориться с Ираном. На переговорах в Багдаде Тегеран подтвердил свое право осуществлять ядерную программу. Барак Обама постарается до выборов не вступать в открытую конфронтацию с Ираном, чтобы не вызвать подорожания нефти. Таким образом, ядерный Иран в очередной раз выигрывает время. Израиль же без санкции США может использовать только методы тайной войны.
Существует мнение, что такие войны скоро заменят "уродливые" военные действия, приводящие к убийствам людей. Однако специалисты не разделяют подобного оптимизма. Кибервойна позволяет отсрочить настоящую войну, но не заменить ее, считает бывший начальник генерального штаба израильской армии Габи Ашкенази. Так происходит и с Ираном - Израиль лишает вражеских ядерщиков временной форы. Компьютерный вирус может парализовать работу систем на определенное время, но он не в состоянии уничтожить существующее оружие. Попросту говоря, в кибервойне невозможно победить, и вирусные атаки на ядерные объекты (за последние два года зафиксирована уже третья) не смогут радикально решить проблемы ядерного Ирана.
Недооценивать опасность кибервойн тоже не стоит. Российские ядерщики, работающие на АЭС в Бушере, в свое время говорили, что вирус Stuxnet нанес станции серьезный ущерб, который при ее запуске может привести к аварии, подобной чернобыльской. Иранские власти утверждают, что все последствия Stuxnet ликвидированы. В условиях секретности, анонимности и неизбежного политического блефа трудно определить, в чьих высказываниях больше правды.
Несомненно одно: страны мира будут все больше наращивать свою компьютерную мощь. В Израиле формируется элитное кибер-подразделение ЦАХАЛа. Планируется создание Национальной целевой кибернетической группы для защиты жизненно важных объектов инфраструктуры страны. Тегеран тем временем инвестирует около миллиарда долларов в разработку компьютерных технологий, пригодных для ведения кибервойны.
Насколько велик ущерб, который может нанести кибервойна? Как уже было сказано, с помощью вируса нельзя уничтожить вражеское оружие, можно лишь вывести его из строя на достаточно короткое время. У всех стратегически важных программ существуют резервные копии и опции восстановления. То же самое касается систем водоснабжения, электричества, транспорта и других инфраструктур. Другое дело - если вслед за вирусной атакой последует ракетный и воздушный удар. По всей вероятности, именно такова основная задача кибернетического оружия в современной военной стратегии - парализовать способность противника обороняться, выполнять роль, которую в традиционной войне играет артподготовка.
Можно предположить, что большинство разработанных с этой целью программ никогда не будут применены. Ситуация в какой-то степени напоминает гонку вооружений времен "холодной войны", когда огромные запасы оружия (особенно оружия массового поражения)производились лишь для достижения стратегического превосходства. Однако в те годы правительства отдавали себе отчет, что применение такого оружия вызовет ответный удар, не говоря уж о моральном аспекте вооруженной агрессии.
Использование разрушительной вирусной программы безопаснее и "моральнее", поскольку сам по себе вирус не убивает людей и не разрушает дома. К тому же похитить и запустить компьютерную программу гораздо легче, чем проделать то же самое с баллистической ракетой. Таким образом, по мере накопления кибернетического арсенала вирусные войны, как санкционированные, так и пиратские, неизбежны. Страдать от них часто будут и рядовые пользователи. Виртуальный террор может стать такой же реальностью нашей жизни, как террор обычный.
Ира Коган