Наука подчиняться
Большинство людей в этом эксперименте подчинялись. Так же люди поступают и в реальной жизни. В апреле 2004 г. американские СМИ потрясла история успеха одного «пранкера» — так называют телефонных хулиганов. Он звонил в рестораны быстрого обслуживания и представлялся офицером полиции Скоттом. По его требованию менеджеры этих ресторанов обыскивали сотрудников, заставляя их раздеваться, что объяснялось соображениями безопасности и борьбой с распространением наркотиков. А в местечке Маунт Вашингтон дело дошло до того, что менеджер, следуя указаниям, попросила своего жениха посидеть с «подозреваемой» (восемнадцатилетней школьницей, подрабатывающей в «Макдоналдсе») до тех пор, пока за ней не приедет офицер. «Пранкер» многозначительно сообщил менеджеру, что дело связано с наркотиками. Жених, приличный немолодой мужчина, регулярно посещающий церковь, отец двоих детей, транслировал приказы «офицера», а «подозреваемая» их выполняла. В конце концов она выполнила и распоряжение совершить с мужчиной половой акт. Всё происходившее зафиксировала бесстрастная камера наблюдения, и соответствующие кадры были впоследствии обнародованы журналистами [1]. Жертва же сообщила, что очень боялась каких-либо проблем с полицией.
Следующий эпизод — тоже не эксперимент и происходил не за океаном. В середине февраля 2011 г. на столе у проректора по учебной работе СПбГУ Николая Каледина оказалось письмо из прокуратуры Центрального района Санкт-Петербурга (см. ТрВ-Н № 73, c. 15). Это письмо предписывало университету отчитаться о том, как осуществляется содействие правоохранительным органам в борьбе с экстремизмом. Содействие должно было, в частности, выразиться в том, чтобы подготовить и передать прокуратуре списки студентов, которые «причисляют себя к неформальным молодежным объединениям экстремистской направленности» или «привлекались к административной ответственности за участие в несогласованных публичных мероприятиях».
Проректор подчинился письму с большой круглой печатью. Он разослал проректорам, отвечающим за работу факультетов, письмо с требованием в кратчайший срок подготовить такие списки. Неизвестно, какими словами отреагировали другие «топ-менеджеры» университета, получив от него такую бумагу. Известно, что один из них в свою очередь подчинился распоряжению Каледина. Сотрудники Валерия Катькало, проректора по направлениям геология и менеджмент, подошли к исполнению спущенного «сверху» приказа творчески. Так, знакомый мне студент Высшей школы менеджмента СПбГУ, который вместе со мной выходит по 31-м числам к Гостиному двору требовать соблюдения Конституции, получил от них письмо: ему надлежало до 14.00 следующего дня сообщить, «есть ли среди Вас или Ваших знакомых неформалы экстремистской направленности».
Всего четверо возмущенных студентов пришли через несколько дней к зданию Двенадцати коллегий с требованием к прокуратуре прекратить донимать университет подобными дурацкими письмами. К этому моменту уже было известно, что ректор университета прекратил действия своих проректоров и направил в прокуратуру ответ, в котором сообщал, что учет неформалов и работа с ними во взаимодействии с органами внутренних дел, «безусловно, не относятся и, я уверен, никогда не будут относиться к компетенции образовательного учреждения». В тот же день на заседании Ученого совета университета ректор произнес десятиминутную речь, посвященную уважению прав студентов, в которой заметил: «Если бы я не был ректором университета и не имел полномочий принимать решения в этой ситуации, я бы сам вышел с плакатом». Также он пообещал наказать виновных.
Боюсь, что история нашей страны развивается в том направлении, в котором мы сможем узнать, готов ли ректор университета ответить за свои слова и выйти с плакатом, если не сможет принимать решения, защищающие права студентов. А Стенли Милгрэм обосновывал необходимость своего страшного эксперимента попыткой объяснить, как случилось, что немецкий народ дошел до своих страшных преступлений в середине XX века...
Владимир Волохонский,
преподаватель СПбГУ (http://spbgunews.ru)