Когда возникла цивилизация?

Объект напоминает небольшой амфитеатр. С одной стороны этой довольно правильной окружности идет ряд скамей – по-видимому, строение предназначалось для празднеств или музыкальных представлений, совершения неких ритуалов – вполне возможно, что зловещих: Митен показывает желоба в полу, по которым, вероятно, когда-то текла кровь принесённых в жертву. Зрители же наверняка неистовствовали.

Как бы то ни было на самом деле, объект, названный Вади Файнан, опровергает некоторые прежние представления учёных. Этот амфитеатр построен 11 600 лет назад, то есть до появления земледелия, тогда как, согласно прежним представлениям, должно было быть ровно наоборот. Ранее в научном мире господствовала концепция так называемого неолитического переворота (слово неолит означает новый каменный век). Согласно ей, наши предки, на протяжении многих тысячелетий кормившиеся охотой и собирательством, перешли к новому, оседлому, образу жизни – занялись земледелием, вывели культурные сорта растений, одомашнили животных.

По устоявшему мнению учёных, неолитический переворот завершился примерно за 8300 лет до нашей эры: к этому времени люди, населявшие Ближний Восток, то есть территорию нынешних Сирии, Ливана, Иордании, Израиля, Палестины и юг полуострова Малая Азия, располагали уже полным набором неолитических технологий: они жили оседло, освоили гончарное дело, одомашнили животных, вывели культурные сорта зерновых и бобовых растений, в их поселениях появились общественные строения. Тогда же у них появились первые зачатки искусств, общественной жизни, астрономии. По словам Йенса Нотроффа из Германского археологического института (Берлин), это был один из самых важных поворотов в истории человеческой цивилизации.

И вот найдено существовавшее за 3 тысячи лет до указанного периода поселение, в котором уже использованы многие из перечисленных новаций, кроме одной – земледелия. А ведь ранее считалось, что именно оно послужило «толчком» к появлению всех остальных. Люди, построившие сооружения в Вади Файнан, не были кочевниками, но не были и земледельцами. Вероятно, они кормились почти исключительно охотой и собирательством.

Эти люди стали жить общинами не для совместной обработки земли, а для совершения религиозных обрядов, создания культовых построек, для общих празднеств. К смене жизненного уклада их подтолкнула вовсе не необходимость обеспечить себе надежный, постоянный источник пропитания. Ростки цивилизации появились по причинам гораздо более «возвышенного», «ментального» свойства.

В ХХ веке наши представления об эпохе неолита формировались под влиянием произошедших чуть раньше резких изменений тогдашней общественной жизни – так называемой промышленной революции. Одним из авторов прежней концепции неолитического переворота был археолог Гордон Чайлд, придерживавшийся марксистских взглядов. Наблюдая, как вокруг фабрик и заводов, этих «дьявольских жерновов, перемалывавших людские судьбы», вырастали целые города, Чайлд предположил, что первые земледельческие поселения наших предков тоже становились очагами резких изменений уклада общественной жизни и появления новых достижений цивилизации.

Нужда заставила

По его мнению, этот процесс начался на Ближнем Востоке примерно 10 тысяч лет назад, когда ледники отступили и климат региона стал более засушливым. Только на склонах вдоль берегов рек оставались небольшие полоски увлажнённой почвы. Однако они не могли обеспечить стабильного пропитания охотникам и собирателям, поэтому кочевые племена перешли к осёдлому образу жизни, стали засевать такие участки ячменем и пшеницей. Благодаря этому численность населения резко выросла. Вот как Чайлд пишет об этом в вышедшей в 1936 году книге «Человек создал себя сам»: «Стало больше не только едоков, но и рабочих рук, чтобы пахать землю… дети помогали засевать поля, отпугивали птиц». По мере увеличения урожайности росла и численность населения, появились первые ремесленники – столяры и гончары, возникло разделение труда, а следовательно, усложнилась структура общества. Появились крупные поселения, религиозные обряды стали более разнообразными.

Так гласила теория.

У многих археологов книга «Человек создал себя сам» продолжала пользоваться непререкаемым авторитетом, несмотря на то что появлялось всё больше сомнений в истинности некоторых из её постулатов. Например, климатологи выяснили, что изменения, произошедшие после отступления ледников, не были столь резкими, как предполагал Чайлд. А поскольку среда существования изменилась мало, вряд ли земледелие могло давать ощутимые преимущества по сравнению с охотой и собирательством. Едоков немного, так зачем «горбатиться», работая в поле? Зачем сеять, полоть, собирать урожай, если можно ничуть не хуже питаться за счёт «кладовой природы»?

А после раскопок на полуострове Малая Азия, в Турции, эта теория и вовсе дала трещину. На площадке Невали Чори археологи раскопали поселение возрастом в 10 тысяч лет, то есть появившееся раньше возникновения земледелия, но уже со следами некоторых цивилизационных новаций: несколькими общественными сооружениями культового назначения и со множеством зловещих с виду ремесленных изделий. Они гораздо крупнее и сложнее всех ранее найденных сооружений той эпохи. Но гораздо удивительнее предметы, найденные внутри: скульптурные изображения – головы человека, из которой вылезает змея, и сиамских близнецов с хищной птицей на голове. И самое странное – несколько больших каменных фигур в форме буквы Т, с удлинёнными головами, без каких-либо черт лица. По бокам истуканов выгравированы изображения человеческих рук. Когда зрители сидели на скамьях вдоль стен, эти фигуры нависали над ними, как стражники.

Затопленное поселение

К сожалению, это место раскопок оказалось залитым водой при строительстве плотины Ататюрка на реке Евфрат. Но археолог Клаус Шмидт принялся «прочёсывать» окрестности в поисках других следов этой утраченной культуры. На заросшем травой кургане Гёбекли Тепе (что означает «горбатый холм»), который местные жители прозвали «местом исполнения желаний», он нашёл большой кусок известняка, напоминавший Т-образные каменные фигуры из Невали Чори.

Шмидт сразу понял, что наткнулся на нечто ещё более необычное. В кургане он нашёл три слоя захоронений. Возраст самого древнего и удивительного – 11 тысяч лет. Это лабиринт капищ круглой формы, некоторые диаметром до 30 метров. Вокруг внутренних стен – отлично сохранившиеся Т-образные каменные монументы, окружающие два самых больших пьедестала, как идолопоклонники, стоящие вокруг объекта своего культа. «Здесь их было так много, что казалось: они везде», – говорит Нотрофф, один из коллег Шмидта.

На некоторых были выгравированы пояса и детали одежды. А поскольку размером они в три человеческих роста и вид у них весьма абстрактный, Шмидт пришёл к выводу, что это фигуры божеств. На других были вырезаны гротескные изображения представителей дикой фауны – змей, скорпионов, гиен. Шмидту они напомнили страшные сцены из Дантова «Ада». Если по размерам Невали Чори можно сравнить со скромной церковкой, эти захоронения тянут уже на целый кафедральный собор. Как ни странно, позднее каждое капище, по-видимому, было разобрано, а затем специально засыпано землей – возможно, во исполнение некоего ритуала.

Среди разнообразного мусора Шмидт и его сотрудники нашли множество костей, в том числе и человеческие останки. И очень много костей грачей и ворон – птиц, питающихся падалью. По мнению Шмидта, это капище какого-то божества смерти. Мы никогда в точности не узнаем, что здесь происходило в те далёкие времена, но Шмидт предполагает, что странные каменные входы (таких размеров, что человек мог через них проникнуть в капище только ползком!), многие из которых украшены изображениями хищников и их добычи, скорее всего, символизировали переход в загробный мир.

Ясно, что Гёбекли Тепе могла построить только весьма продвинутая община, ведь для этого нужно было уметь координировать работу сотен людей. По словам Нотрофа, это было бы невозможно без способности организовать сотрудничество, то есть без структуры общества, которая представляется нам неожиданно сложной для цивилизации раннего неолита.

Считалось, что такие удивительно сложные произведения ремесленного искусства и весьма замысловатая идеология могли появиться только позднее земледелия. Но никаких признаков его наличия на стоянке Гёбекли Тепе Шмидту найти не удалось. Культурных сортов злаковых растений (которые можно отличить от их диких предшественников по более плоским колоскам) там не обнаружено. Ещё удивительнее, что в Гёбекли Тепе отсутствуют следы каких-либо постоянных поселений: там нет следов очагов, костровых ям или бытовой утвари. По мнению Шмидта, это объясняется тем, что данное место находится слишком далеко от водных источников.

Из всего этого он сделал неожиданный вывод: Гёбекли Тепе – это место паломничества, возникшее в результате давней традиции собираться здесь вместе и что-то праздновать. Очень важно, что в многочисленную общину привлекли людей именно религиозные верования, а не земледелие.

Конечно, тем, кто здесь собирался, нужно было что-то есть. И возможно, именно из этой потребности и возникло земледелие. Иными словами, первоначальная концепция неолитического переворота становится с ног на голову. «Необходимость празднований и исполнения иных ритуалов побудила людей собираться по таким поводам в определённых местах, – говорит Нотрофф. – Вполне вероятно, что новые источники пищи и способы кулинарной обработки появились как раз в силу этой потребности». Характерно, что генетики не так давно установили: первые культурные сорта пшеницы появились недалеко от Гёбекли Тепе.

Не исключено также, что земледелие возникло случайно в результате таких общих сборищ, куда люди приносили с собой множество диких съедобных растений: они роняли их семена на землю, и те окультурились в результате случайного скрещивания. По мнению Митена, именно такой вариант более вероятен. Некоторые учёные считают, что и одомашнивание животных, в частности диких травоядных, произошло, скорее, по религиозным, а не по экономическим причинам.

Священные коровы
Причиной окультуривания растений на Ближнем Востоке в эпоху неолита многие считают хозяйственную необходимость сократить трудозатраты на пропитание. Результаты недавних исследований ставят эту гипотезу под сомнение.

По-видимому, уклад жизни людей начал меняться раньше, чем возникла эта хозяйственная потребность, а именно это произошло тогда, когда кочевые охотники и собиратели начали собираться вместе для совершения религиозных ритуалов в местах, подобных Гёбекли Тепе. Пока некоторые из них были заняты на сезонных работах по возведению культовых сооружений, другие собирали семена диких растений для их пропитания. Иногда люди роняли зерна на землю возле временного поселения. А поскольку каждый раз в первую очередь они собирали семена злаков, растущих неподалеку, возникла возможность случайного и постепенного окультуривания пшеницы.

А как был одомашнен скот? Тоже волей случая? Вероятнее всего, приручение животных началось в эпоху раннего палеолита, то есть 20–12 тысяч лет назад. Судя по наскальным рисункам в пещерах, животных люди той эпохи содержали скорее для обрядовых целей, чем для хозяйственных нужд.

Это были в основном туры, лошади, бизоны и животные породы кошачьих. Кое-где держали и другие виды, например мамонтов. Художники раннего палеолита высекали на скалах не то, что им заблагорассудится. Например, они не рисовали лица людей, деревья, зайцев. На рисунках изображены только животные, имевшие, согласно их верованиям, то или иное символическое значение. Так называемое «символическое одомашнивание» некоторых (в основном стадных) видов животных стало частью их культуры задолго до того, как человек начал разводить и содержать в загонах настоящий скот.

В наши дни это явление можно наблюдать в скотоводческих поселениях, например в общине Сан на юге Африки, где социальное положение «знатоков ритуала» (которых можно сравнить с шаманами) зачастую основано на их тесных духовных связях с животными, имеющими важное символическое значение. Обычно это крупные хищники породы кошачьих – последние оставшиеся непокоренными дикие животные. Но взаимоотношения такого типа распространяются и на виды, имеющие хозяйственное значение, скажем, на антилоп.

Судя по поразительным выгравированным изображениям, найденным в Гёбекли Тепе, примерно 11 тысяч лет назад подобные нынешним взаимоотношения существовали со многими видами птиц, кошачьих, лисьих, с турами и даже с насекомыми. Позднее древние люди сосредоточились на животных, которых проще разводить и содержать в загонах: на свиньях, овцах. Но, поскольку знатоки ритуала черпали свое могущество у диких животных, а не у вполне обыденных одомашненных, господствующей тенденцией стали изображения стад диких туров. Вероятно, соплеменники верили, что знатоки ритуала способны повелевать этими дикими стадами. Вполне естественно, что на следующем этапе произошло собственно одомашнивание. Люди стали разводить и содержать скот, и это зримо доказало соплеменникам могущество древней знати. Вначале скот разводили не для хозяйственных нужд, а для совершения социальных ритуалов.
Дейвид Льюис-Уильямс, основатель и почетный профессор Института исследования наскальных изображений в Витватерсранде (ЮАР). Девид Пирс – директор института.

Публика заинтригована, археологи – в недоумении. В «первый храм в истории человечества» потекли толпы паломников, кинооператоров, археологов и туристов. «Это невероятно! – говорит Джордж Виллкокс из археологической лаборатории при Национальном центре научных исследований в Жалэ (Франция), посетивший место раскопок. – Люди просто не могли поверить, что это постройки эпохи неолита».

Но есть и скептически настроенные учёные. Одни считают, что, поскольку первобытные люди периодически закапывали свои капища, более ранние останки могли попасть в более верхние слои. Иначе говоря, не исключено, что само сооружение гораздо моложе, чем найденные там останки. Тогда, соответственно, и открытие становится гораздо менее сенсационным.

Другие оспаривают утверждение Шмидта, что стоянка Гёбекли Тепе была местом паломничества, а не постоянного поселения. Таково, например, мнение Эдварда Баннинга из Университета Торонто (Канада). Он полагает, что реки и ручьи, некогда снабжавшие курган водой, могли пересохнуть уже в древности, не оставив следов. А необычные ремесленные изделия, возможно, служили просто украшением жилища. «В домах людей нередки изделия, несущие глубокий религиозный смысл, – утверждает он. – Например, на многих современных кухнях можно увидеть распятия и иконы».

Подобные возражения не обязательно опровергают концепцию Шмидта, согласно которой толчком к развитию цивилизации послужили религиозные верования, а не земледелие. «Вне всякого сомнения, изменения в религии и в структуре общественных отношений играют важную роль», – говорит Баннинг. Однако для более широких обобщений необходимы новые археологические раскопки.

Религия важнее стремления к выживанию

И они начались сразу же после открытия Гёбекли Тепе. Чуть ниже по течению Евфрата, возле границы (но уже с сирийской её стороны), французские учёные обнаружили три расположенных рядом ранненеолитических поселения: Джа Де, Телл Абр и Джерф эл-Ахмар. И хотя это явно постоянные поселения, а не места паломничества, в каждом из них имеются большие, пышно украшенные общественные сооружения, по стилю очень похожие на ритуальные из Гёбекли Тепе.

В Сирии идёт гражданская война, поэтому данные поселения недоступны для учёных, но Виллкоксу удалось добыть для исследования обуглившиеся остатки зёрен, найденных в кухонной утвари и в домашних очагах поселения Джерф эл-Ахмар. Оказалось, что первые их жители ещё использовали в пищу многие дикие зерновые и чечевичные растения. Позднее, в более верхних слоях, преобладают всего несколько их видов – вероятно, именно те, которые затем будут «окультурены» человеком. Обнаружены и следы растений, завезённых издалека, нехарактерных для естественной флоры этого региона. По-видимому, более поздние поколения обитателей Джерф эл-Ахмар перешли к выращиванию культурных сортов растений. Но сложные общественные отношения у них возникли задолго до появления земледелия!

То же самое происходило и в «амфитеатре» Вади Файнан (Митен раскопал его в Иордании в 2010 г.), хотя он находится намного южнее. Вымощенная площадь пола там составляет 400 м2, что равно по площади двум теннисных кортам. Это второе по величине (после Гёбекли Тепе) доисторическое сооружение. Вокруг него, как пчелиные соты, располагаются другие помещения. По мнению Митена, это мастерские.

Археологические слои этих развалин не нарушены, что позволяет точно датировать постройки. Их возраст 11 600 лет, это самое начало эпохи неолита. В наиболее нижних и древних слоях Митен обнаружил только следы диких сортов инжира, ячменя и фисташковых орехов. Значит, первые поселенцы этих мест были охотниками-собирателями. Удивительно, что Вади Файнан отстоит на сотни километров от других мест раскопок. Это означает, что общины сложной структуры возникали в то время по всему Ближнему Востоку, говорит Митен. Ещё восточнее тоже найдены крупные архитектурные сооружения доземледельческой эпохи – возможно, тоже ритуального назначения.

Башня могущества
Считается первым в мире «небоскребом», построена 11 тысяч лет назад общиной охотников-собирателей. Каменная башня высотой 8 метров и лестница. Назначение её непонятно. Над разгадкой тайны Иерихонской башни бьются археологи. Наблюдательный пункт? Но следов каких-либо военных действий нет. Возможно, её построили для укрепления общественных связей между первыми поселенцами.
Роу Лиран и Ран Баркаи из Университета Тель-Авива (Израиль) недавно воссоздали вид башни в день летнего солнцестояния. Оказалось, тени от окрестных холмов накрывают башню на закате солнца, внушая предчувствие беды. Старейшины поселения могли использовать это жуткое ощущение, чтобы напугать сородичей, побудить их к более усердной работе.

По мнению Митена и других учёных, весь этот регион был «площадкой для “тестирования” различных способов общественного устройства». Но, хотя эти археологические находки позволяют по-новому взглянуть на один из периодов неолита, остается ещё много невыясненного. Вади Файнан и Гёбекли Тепе – это результат долгого пути. Где же его отправная точка, с которой человечество сделало свои первые шаги? И зачем? Чтобы выяснить это, придется «копать» глубоко в прошлое. На побережье Галилейского озера в Израиле и Иордании археологи раскопали фундаменты жилищ из обмазанного илом хвороста, возраст которых составляет не менее 20 тысяч лет. По остаткам пищи можно судить, что в этих местах жили и сменяли друг друга разные общины, некоторые из них – подолгу. Значит, уже тогда начались попытки людей сменить свой прежний уклад жизни.

Задолго до стекания огромных толп в Гёбекли Тепе здесь тоже собирались разные группы людей со всего региона. Каждая оставила свой след в виде каменных орудий различных стилей. Возможно, они контактировали и с народами из иных земель. В месте раскопок Кхаранех IV в Иордании найдена небольшая коллекция раковин моллюсков, обитающих в Средиземном и Красном морях, а также в Индийском океане. «Известно, что сеть “международных” контактов простиралась в эпоху неолита на дальние расстояния, но эта находка доказывает, что такие связи возникли гораздо раньше, – говорит Лайза Маэр из Калифорнийского университета в Беркли (США), исследовавшая эту площадку в Иордании. – Возможно, они способствовали укреплению культурного обмена».

«В больших группах людей необходимы отличительные признаки, идентифицирующие всех членов данного коллектива, – поясняет Тревор Уоткинс из Эдинбургского университета (Великобритания), – иначе контакты более мелких групп будут мимолетными и крупная группа вскоре снова распадется. Общую идентичность определяют церемонии, ритуалы, символика». Таким образом, групповые сборища могут послужить толчком к смене культуры.

Имеет место и обратный процесс: именно религиозный культ может побудить группу к поиску иных людей для обмена идеями и сохранения собственных традиций. «Я живу в Эдинбурге, – говорит Уоткинс, – потому что здесь много музыки, театральных спектаклей, литераторов и, что для меня самое важное, много археологов – есть с кем поговорить». Наверняка и доисторический человек так же, как и мы, нуждался в обмене идеями и в контактах с другими людьми.

Возможно, и неолитический переворот возник в ходе совместного развития – как самоподдерживающийся, «незатухающий» процесс. Совершенно случайно в условиях благоприятного для жизни климата и при изобилии пригодных в пищу диких растений и животных возникающие общины изобрели новый способ использования земли для пропитания своего всё более многочисленного населения. Примерно 8 тысяч лет назад они начали сами засевать пастбища, а затем разнесли свои семена, языки и гены по всей территории Евразии.

Пока же археологи заняты изучением уже найденного. Шмидт и его сотрудники ещё не «докопались» до самых древних слоев Гёбекли Тепе, так что можно ожидать новых открытий. «Чтобы глубже понять важное значение этого места раскопок, нужно продолжать исследования», – говорит Нотрофф.

За последние два года турецкие археологи нашли рядом с этим холмом другие доисторические поселения, меньших размеров. Возможно, результаты их раскопок помогут разгадать некоторые из тайн данной общественной культуры.

А по мнению Митена, дальнейшие раскопки в Вади Файнан могут дать как разочаровывающие, так и сенсационные результаты. Со времени его первой экспедиции на это место прошло уже более 10 лет. Он уверен, что Вади Файнан останется главным направлением его исследований на ближайшие 10–20 лет. Возможно, в более глубоких археологических пластах удастся найти еще более древние предметы и объекты, которые помогут заполнить «пробел» между уже упомянутыми древними мазанками и постройками «продвинутых» общин, воздвигнувших амфитеатр. «Пока еще мы только скребем по поверхности», – говорит Митен.

Любые дальнейшие находки изменят наши представления как о ранних цивилизациях, так и о современном мире.

Дэвид Робсон, New Sceintist
www.strf.ru