Вы здесь

Гордость без предубеждений

Мы сидели с женой в партере Лондонской Королевской Оперы на очередном, непонятно каком уже по счету, "Лебедином озере", которое Большой с точностью швейцарских часов ежегодно поставляют на Остров. По количеству его просмотров, как по кольцам на стволе дуба, можно судить о сроке нашей эмиграции.

Вообще-то я стал гораздо чаще ходить в Лондоне в театр, причем именно в русский, чем в Москве. Что имеешь, то не ценишь. На Родине на это никогда не хватало времени, все казалось - успею. Теперь пришло понимание, что можно и не успеть. Поэтому, если уж приехал русский театр, идешь в любую погоду, не задумываясь и не перебирая. Ну, а уж если Большой, то сам Бог велел…

Сидевшая рядом со мной пожилая англичанка, из тех, чье произношение мне всегда понятно (в отличие от той странной лингвистической взвеси, на которой говорит обычный Лондон) и при этом всегда недоступно, как далекая звезда, спросила, когда объявили антракт: "Вы, наверное, очень гордитесь?" Я вздрогнул. Год назад убили Сергея Магнитского, мне трудно было ответить на этот вопрос однозначно. И, тем не менее, я сказал – да, горжусь. Я гордился, несмотря ни на что и вопреки всему.

Я гордился, глядя на наших фигуристов, работавших на разрыв аорты, в ангаре посреди Кенсингтонского парка во время лондонской Олимпиады (хотя мне было стыдно смотреть на запредельную фальшь показушного "Русского дома"). Я горжусь каждый раз, когда зал рукоплещет очередной русской труппе или очередному нашему музыкальному гению. Это не делает меня снобом, но, благодаря всем им, я также и не чувствую себя ущербным. Я ощущаю себя здесь европейцем, русским европейцем. Не больше, но и не меньше.

Талант и личность

Многие мои друзья теперь очень избирательно ходят на "русские сезоны" в Лондоне. После того, как взошло солнце "русской весны", мастера культуры стали чаще выступать не только со сцены. И тут же появилась проблема: у многих, кто, как и я, наблюдает за русским искусством со стороны, возник когнитивный диссонанс. Трудно сопоставить то, что видишь "здесь и сейчас" на сцене, и то, что видишь по телевизору.

Высокая культура, как выяснилось, умеет низко падать. Но я хожу и на Валерия Гергиева, и на Диану Арбенину, получая от их концертов удовольствие, хотя отношусь к ним по-разному. А если я не пошел на концерт Валерии, то не потому, что мне не нравятся ее политические взгляды. Безусловно, если бы приехал Кобзон, то я пошел бы, хоть его убеждения мне глубоко чужды. Восхищаться талантом и уважать как личность для меня давно - разные вещи. Но стремительно увеличивающаяся дистанция между размером таланта и масштабом личности в России все чаще заставляет меня задуматься о судьбе русской культуры.

Если судить по телевизионной картинке, то русская культура вымирает. Куда ни кинь взгляд – сплошная деградация. И дело не в политической направленности, а в скудости культурного содержания. Когда я слушаю очередного "защитника веры и отечества", я чаще думаю не о том, прав он или не прав, а о том, кто и в какой школе его учил этому языку, этой артикуляции, этим жестам. Все затянуто серой пеленой, жизнь похожа на бесконечный фестиваль посредственности, повсюду невежество, косноязычие и скрытые комплексы. Элементарная невоспитанность с лихвой компенсируется амбициозной спесью. С испугом и удивлением оглядываясь вокруг, думаешь: откуда они все вылезли? Мы жили, не замечая их рядом с собой, за это и платим. Но, если оторвать взгляд от экрана телевизора и присмотреться к русской жизни внимательнее, то можно обнаружить, что все не так плохо, как нам это показывают.

Культура в "спящем режиме"

Русская культура жива и даже развивается, но несколько специфическим образом: она ушла в себя. Даже здесь, в Лондоне, точнее – именно здесь, в Лондоне, видно, на каком подъеме находится русский театр. Причем он держится не только на "великих стариках", но и на новом талантливом поколении. Общество соскучилось по личности, общество ищет личность, общество хочет находиться под обаянием личности, но боится себе в этом признаться.

Лондон - тяжелое для конкуренции место, это мировая театральная Мекка. Я не буду утомлять перечислением имен, но английский театр, как и кино, сейчас на большом подъеме. И даже при этом все русские гастроли проходят с огромным успехом. Залы заполнены под завязку и отнюдь не эмигрантами.

Конечно, круг моего общения предельно политизирован – профессия такая. Но много и тех, кто далек политики. Конечно, лаборатории и институты на голодном денежном пайке, а воровство в научной среде процветает не в меньшей степени, чем в каком-нибудь оборонном ведомстве, но многие люди увлеченно работают. Молодежь снова потянулась к знаниям, далеко не для всех должность налогового контролера является предметом мечтаний. В общем-то, не пропала и литература, она просто реализует себя сегодня преимущественно через публицистику. Но это по-настоящему качественная публицистика. Я давно и с большим интересом наблюдаю за проектом "Прямая речь". Мне кажется, что он является весьма показательным. Буквально на пустом месте возродилась мода на публичные лекции.

И это после многих лет виртуального томления, когда уже стало казаться, что потребность в живой речи стала эмоциональным атавизмом. Успех этого проекта говорит мне только об одном: общество соскучилось по личности, общество ищет личность, общество хочет находиться под обаянием личности, но боится себе в этом признаться. Мне кажется, что, оказавшись под прессом (отнюдь не первый раз в своей многовековой истории), русская культура перешла в "спящий режим", но отнюдь не выключилась. Она сейчас не столько стремится ввысь, сколько стелется по земле, как мох. Ей хочется быть незаметной: срабатывает глубоко укоренный инстинкт самосохранения.

Это накопительный период, который рано или поздно все равно закончится культурной революцией. Потому что в культуре самое важное то, что она есть. Когда культурный мох разрастется, он подопрет снизу и аккуратно спихнет на обочину истории ту культурную нечисть, которая расплодилась в последние годы. В конце концов, не из чего-нибудь, а именно из плесени появился спасительный пенициллин. И потому я хожу на все русские концерты в Лондоне, испытывая гордость безо всяких предубеждений.

Владимир Пастухов