Израильским университетам не хватает денег

Скорее всего, деньги найдут. Ведь одна из причин дефицита — большие выплаты бюджетных пенсий. Руководство университета долгие годы не отчисляло должных взносов, так что теперь вместо помощи университету Минфин вынужден обеспечивать заслуженное проживание ушедших на пенсию сотрудников. Переговоры о выделении этих денег ведутся с Министерством финансов и с комиссией по планированию и бюджету (ВАТАТ) Совета по высшему образованию (МАЛАГ). Впрочем, нехватку средств испытывают все без исключения ВУЗы страны. Значит ли это, что здесь имеет место системная проблема? Михаил Зиниград, ректор Ариэльского университета, разобрал в «Деталях» все источники финансирования высшего образования в нашей стране.

— Начнем с государственных дотаций. Их размер вычисляется каждый год по очень сложной формуле, и у каждого ВУЗа есть студенты, за которых он не получает денег. Например, в нашем Ариэльском университете учатся 11 тысяч студентов, а государство финансирует только 8000, — рассказывает профессор Михаил Зиниград. — Объясняют это так: «Вы слишком быстро росли, мы же не советовали вам увеличивать количество студентов!» Хотя логично же, что у молодого ВУЗа приток желающих учиться выше, чем у других. Во всех университетах и колледжах есть некое количество студентов, на которых финансирование не выделяется. Но по всему Израилю таких  вдвое меньше, чем в одном только нашем университете. Так мы недополучаем порядка 50-70 млн. шекелей в год.

К тому же не все студенты завершают учебу, но государство, определяя размер финансирования, не учитывает тех, кто отсеялся. Если, скажем, молодой человек ушел с третьего курса, то и денег из бюджета ВУЗ за него не получит.

— Но это логично, и ведь сам студент все-таки платил за эти годы?

— Да, но и штрафные очки за отсев есть, я же говорю — это сложная формула. При этом, обратите внимание, что ведущие мировые университеты — Гарвард, Йель и другие, вообще не гонятся за увеличением числа студентов. Сколько их там — 10, 12 тысяч? Это даже по израильским меркам немного, не говоря уж о России, где и 100 тысяч студентов могут набрать, по принципу «кто больше».

— Давайте согласимся, однако, что качество обучения тоже влияет на цену! За год учебы в тель-авивском университете просят около 13 тысяч шекелей, тогда как в Принстоне — 41800 долларов, в Йеле 44800, в Гарварде более 45 тысяч долларов. И везде мы говорим о базовой оплате, с проживанием это обойдется еще дороже.

— Зато частные университеты могут еще и самостоятельно планировать свои расходы. У них нет той бюрократической зависимости, как у нас, при планировании бюджета на год. Например, наш университет с годовым бюджетом в 600-650 млн. шекелей в год хочет создать новую специальность, предполагая, что она будет востребована. Вот мы сейчас создаем медицинский факультет, потому что врачей не хватает. За границей решили и сделали, а у нас нужно убедить и бюджетную комиссию, и учебную, что кадры есть, что все это будет не в ущерб другим направлениям, что оборудование есть и инфраструктура создана. Рассказать, сколько денег планируется на это потратить. И вот собирается Ученый сенат, в котором 72 наших профессора, под руководством ректора, что-то решают, но это абсолютно не значит, что решение удастся претворить в жизнь.

— Однако деньги приносят и научные разработки, сделанные в университетах, то есть чем старше ВУЗ, тем больше у него шансов стать прибыльным предприятием?

— Верно. Университеты заинтересованы в коммерциализации научных разработок. Поскольку нам запрещена прямая коммерческая деятельность, то во всех ВУЗах существуют так называемые R&D- независимые компании, которые занимаются внедрением разработок и поиском инвесторов для них. Такие компании есть и в Еврейском уиверситете, и в НИИ им. Вейцмана, и они приносят немало денег. Например, институт им. Вейцмана получает доход с каждой продажи помидоров «шерри»! Мало кто знает, что этот устойчивый к паразитам и приспособленный к неблагоприятному климату сорт выведен в Израиле. Они ежегодно приносят институту миллионы шекелей.

По этой графе дохода в нашей стране лидирует, конечно, Институт им. Вайцмана. А мы, в Ариэльском университете, только выходим на уровень рентабельности. Тут ведь нет немедленных результатов, это работа на долгосрочную перспективу. Например, университет уже получает прибыль с технологии выращивания монокристаллов. Ее разработали в нашей лаборатории, потом был создан старт-ап, и сейчас он продает свою продукцию на миллионы долларов, в том числе и предприятиям ВПК для создания приборов ночного видения и другой техники. Есть еще несколько разработок противораковых препаратов, Надеемся, что и они в будущем принесут нам доход.

Эмиль Шлеймович

Фото: новая библиотека Университета Ариэля.