You are here

Новая космическая гонка: Илон Маск ищет запасную планету

«У меня действительно нет никакой другой мотивации для накопления личных активов, кроме той, чтобы подарить людям возможность жить на нескольких планетах», — сказал Илон Маск в ходе презентации ракеты-носителя в 2016 году. Ради своей цели он не только тратил заработанные на интернет- проектах миллионы, но и учился (изучал аэродинамику по учебникам, которые одолжил у знакомых физиков), искал союзников в пустыне Мохаве и ездил в Россию покупать ракеты. Что из этого принесло результат, а что обернулось неудачей — в отрывке из книги Тима Фернхольца «Новая космическая гонка».

[…] Как только мы начали говорить, стало ясно, что миллиардер не любит вспоминать прошлое. Тем не менее он целых полчаса терпеливо отвечал на мои вопросы. «У меня так много дел, и все требуют внимания», — сказал он, пожаловавшись на то, что только сегодня утром прилетел из Калифорнии и из-за смены часовых поясов жутко хочет спать. Глядя мне в глаза, он сказал, что вообще-то соглашается только на те встречи, которые имеют отношение к космическому бизнесу.

Маск обладает подвижными как ртуть умом и темпераментом и нетерпим к глупости. Он редко общается с прессой за пределами медиамероприятий. От своих сотрудников он требует такой же приверженности работе и самоотдачи, которые демонстрирует сам. Как я уже сказал, он явно не любит говорить о прошлом, но мгновенно загорается, стоит спросить его о специфике создания реактивной тяги в новой модели двигателя или о физических аспектах прохождения через атмосферу на гиперзвуковых скоростях. Он с восторгом рассказывает о планируемых экспериментах, радостно говоря, что при малейшей ошибке те могут закончиться грандиозным взрывом, и обещая, что это будет гарантированно захватывающее событие.

По словам Маска, почти 80% своего времени он тратит на технические вопросы — консультанты по управлению временем считают, что это неправильно для руководителя компании, но такой подход у него работает.

 

И все же, хотя Маск производит впечатление помешанного на технологиях, порой даже асоциального типа, он является одним из величайших гуманистов нынешнего столетия. Как только он понял, что стал богатым человеком, он инвестировал свое заработанное на доткомах состояние в три компании: аэрокосмическую SpaceX, Tesla, производящую электромобили, и SolarCity, разрабатывающую солнечные энергетические системы. Глобальная миссия всех трех — обеспечить выживание и развитие человеческой цивилизации. Поскольку Маск боится последствий глобального потепления, он решил развивать электротранспорт и солнечную энергетику. Тот же страх помогает ему осознать, насколько хрупка наша планета, поэтому он хочет превратить человечество в многопланетную цивилизацию — у которой будет надежная резервная планета или даже несколько на тот случай, если с Землей что-то произойдет. Это противоречит лозунгу экологического движения «Запасной планеты у нас нет». Но в подходе Маска есть своя логика. […]

Далеко не все верят заявлениям серийного предпринимателя о том, что его компании призваны улучшить жизнь человечества. Хотя Маск вкладывает свои личные средства в разработку возобновляемых источников энергии, левые круги США пригвоздили его к позорному столбу, когда он присоединился к консультативному совету по бизнесу при Белом доме в попытке подтолкнуть Дональда Трампа к более разумной климатической политике. Не успокоило левых и то, что Маск покинул все советы в знак протеста против решения Трампа о выходе США из Парижского соглашения по климату. Одновременно с этим Маск подвергается резким нападкам со стороны правых, вменяющих ему в вину готовность пользоваться государственной поддержкой для развития новых технологий. Некоторые инвесторы называют его компании пустышками. Вот что сказал мне один управляющий хедж-фондом: «Маск создал несколько гениальных схем по уничтожению акционерной стоимости в истории американской финансовой отрасли… Слияние Tesla и SolarCity в 2016 году превращает корпоративное управление в фарс».

Многие в НАСА и космическом сообществе — особенно среди представителей старшего поколения, выросшего на программе Apollo, — считают его в лучшем случае дилетантом. В худшем случае они обвиняют его в том, что его бессмысленные честолюбивые идеи оттягивают на себя драгоценное финансирование и внимание от «реального» освоения космоса, а своими неоправданно рискованными проектами он ставит под угрозу всю космическую программу США.

В конце встречи я спросил у Маска, почему люди не верят ему, когда он обещает им полеты на Марс, хотя за последнее десятилетие он доказал всем скептикам, что они были неправы. «Потому что для них это слишком смело», — пробормотал он. «А как вы сумели создать компанию, которая потрясла весь мир своими многоразовыми ракетами?» — спросил я. Несколько секунд Маск молчал. «Мы прошли через ад, — наконец сказал он. — Да, именно так».

Дорога в ад вымощена благими намерениями. В 2001 году Маск остался без дела. Двумя годами ранее он продал свой рекламный стартап Zip2 компании Compaq за более чем 300 млн долларов, получив за свою долю в фирме 22 млн. Следующая компания PayPal, возникшая в результате слияния нового проекта Маска, «онлайн-банка» X.com, и финансового стартапа Confinity Питера Тиля, переживала бурный рост. Но через год Маск был смещен с поста генерального директора объединенной компании из-за разногласий с партнерами. Тем не менее он остался консультантом и крупнейшим инвестором PayPal.

В 30 лет Маск резко поменял свою жизнь. Он женился и перебрался из района залива Сан-Франциско, где начал свою карьеру, в Лос-Анджелес. Во время свадебного путешествия по Южной Африке он подцепил опасную форму малярии и едва не умер. Ему удалось избавиться от паразитов в крови — но не от предпринимательского зуда. Его сверстники в Кремниевой долине создавали стартап за стартапом, и Илон не желал отставать. Но, если его первые начинания в бизнесе по внедрению цифровых технологий в рекламном и финансовом секторах носили явно конъюнктурный характер и преследовали цель заработать деньги, новые компании Маска имели глобальную гуманистическую миссию. Заработав миллионы долларов на продаже Zip2, Маск начал осваивать новую сферу деятельности — филантропию.

Одним из его первых филантропических актов был чек на 5000 долларов, выписанный им, чтобы без приглашения попасть на благотворительный обед, организованный Марсианским обществом в Лос-Анджелесе. Марсианское общество было основано в 1988 году как некоммерческая организация, посвященная освоению людьми Красной планеты. Возглавляемая лютеранским епископом и физиком-ядерщиком, она служит наглядным символом того сочетания рационального разума и веры, которое необходимо для реализации этой грандиозной миссии. Президент общества Роберт Зубрин — специалист по ядерной энергетике и бывший инженер Lockheed Martin, ныне владелец небольшой консалтинговой фирмы, специализирующейся на аэрокосмической отрасли. Под его руководством Марсианское общество проводит конференции, издает журнал и спонсирует исследования, в частности те, в которых небольшие группы людей отправляются в удаленные районы Земли для изучения психологических последствий изоляции в условиях инопланетной колонии.

Маск и Зубрин нашли общую тему — как привлечь внимание общественности к осуществимости человеческого полета на Марс. Любимое чтение у обоих — научно-фантастический цикл Кима Стэнли Робинсона «Марс», первый роман которого «Красный Марс» вышел в 1993 году. В трилогии описывается 200-летняя история существования марсианской колонии, начиная с отправки на Марс первой международной экспедиции ученых и исследователей. Герои этой космической оперы в стиле Айн Рэнд и Роберта Хайнлайна с одинаковым энтузиазмом и одинаково высокопарно ведут философские споры о фундаментальной природе человеческого вида и обсуждают специфику секса в условиях низкой гравитации. Отсутствие в этой научно-фантастической истории инопланетян и других космических фантазий вкупе с присутствием детальных описаний технологий, необходимых для успешного существования марсианской колонии, включая процесс терраформирования, а также политических и социальных последствий колонизации обеспечило ей массу фанатов в реальном космическом сообществе. […] Поскольку в романе Робинсона «Красный Марс» первая межпланетная экспедиция отправляется на Марс в 2026 году, Маск и Зубрин решили успеть к тому же сроку. Если даже сейчас это кажется сумасшедшей идеей, представьте, как это звучало тогда, когда Маск еще не построил ни одной ракеты! […]

На протяжении большей части истории стремление расширить границы человеческого опыта реализовывалось через частные усилия. Исследования [экономиста из НАСА Александра] Макдональда показывают, что частные инвестиции в исследования космоса были традиционными для Америки со времен Войны за независимость и Маск и Безос — всего лишь очередные представители длинной череды космических меценатов. В XIX веке богатые американцы финансировали строительство астрономических обсерваторий с тем же энтузиазмом и мотивацией, с которыми современные миллиардеры строят ракеты. Эти обсерватории расширяли научные знания, но также показывали, что молодая независимая республика способна играть на равных со своими европейскими прародителями, переживавшими бум научно-технического прогресса эпохи Просвещения. Демонстративная сторона дела всегда играла значимую роль в истории освоения космоса, будь то личная или национальная слава. Самый богатый человек в Калифорнии Джеймс Лик, заработавший свое состояние в сфере недвижимости во времена золотой лихорадки, потратил более 1,5 млрд долларов в сегодняшних деньгах на строительство самого большого на тот момент рефракторного телескопа в горах центральной Калифорнии. Лик задумал эту обсерваторию как памятник самому себе и после смерти был похоронен под ней. […]

Маск, по образованию и менталитету физик, хотя и бросил учебу в Стэнфордском университете, чтобы заняться собственным интернет-бизнесом, внимательно следит за научными открытиями. Мрачные прогнозы ученых-климатологов потрясли его до глубины души, и, как человек, планирующий создать большую семью, он решил, что отныне его бизнес-проекты будут служить глобальной цели — помочь выживанию человеческого вида.

К моменту создания SpaceX Маск окончательно сформулировал свою философию многопланетного будущего. Человеческая цивилизация не должна зависеть от одной хрупкой планеты — и чем раньше она начнет готовить для себя запасную планету, тем лучше.

 

[…] Как и многие искатели истины, Маск оказался в пустыне. Но он искал не библейскую неопалимую купину. Ему нужны были реактивные факелы — и люди, умеющие их создавать. Городок Мохаве находится всего в двух часах езды к северу от Лос-Анджелеса, через долину Сан-Фернандо, на границе Высокой пустыни. Этот приземистый, коричневатый, выжженный солнцем городок имеет богатую аэрокосмическую историю: поблизости расположена авиабаза Эдвардс ВВС США — место, где Чак Йегер впервые преодолел звуковой барьер, а правительство США штамповало кадры для своих космических программ на заре американской космонавтики в 1950-е и 1960-е годы. Именно здесь приземлился шаттл после первого полета на орбиту. ВВС США и НАСА по-прежнему используют базу Эдвардс как испытательный полигон, где люди пытаются расширить границы возможного.

Местные жители привыкли к звуковым ударам и взрывам, что делает Мохаве идеальным местом, где мастера аэрокосмического дела могут тестировать свои взрывоопасные детища на безопасном расстоянии от густонаселенных районов — и от скептических взглядов корпоративного руководства. Легендарный авиаконструктор Берт Рутан разместил здесь опытные мастерские своей компании Scaled Composites. Несколько групп — Общество исследователей реактивного движения, Общество друзей любительского ракетостроения и Общество перспективного ракетостроения в пустыне Мохаве — имеют здесь свои технические комплексы, включающие бетонные бункеры, станции заправки топливом, стартовые площадки и стенды для испытания двигателей. Многие члены этих обществ работают в Лос-Анджелесе, где уже много десятилетий размещаются производственные базы таких крупных государственных подрядчиков, как Boeing, Lockheed Martin, Northrop Grumman и др.

Эти компании собрали под своей крышей людей, которые получили образование в лучших технических университетах страны — Калтехе, МТИ, Стэнфорде — и имеют ученые степени в области физики, технических наук или информационных технологий. Избрав своим поприщем неповоротливый бюрократический мир правительственных космических контрактов, они с завистью наблюдают за тем, как их сверстники в Кремниевой долине занимаются разработкой инновационных продуктов в динамичных, успешных компаниях, превративших многих из них в миллионеров. […]

Основным препятствием для ведения бизнеса за пределами атмосферы Земли является физика. Доставка любых материальных объектов в космос, будь то оборудование, люди или сырье, стоит десятки тысяч долларов за килограмм. Вернуть это обратно на Землю стоит еще дороже. Астрономы нашли в космосе ценные ресурсы — минералы и химические соединения, — а микрогравитация обеспечивает идеальные условия для разработки новых перспективных материалов и даже для выращивания биоматериалов, позволяющих решить многие проблемы с человеческим здоровьем. Однако по сей день ни одна из выгод не может перевесить огромную стоимость транспортировки грузов в космос и обратно. В отличие от этого, спутники обеспечивают надежную финансовую окупаемость, так как после их выведения на орбиту передача данных оказывается практически бесплатной. […]

[Ветеран аэрокосмической отрасли, инженер Джон] Гарви ушел из Boeing в 2000 году и основал небольшую фирму, чтобы оказывать консультативные услуги в космической отрасли, искать контракты и, главное, строить небольшие ракеты. Время было выбрано удачно, поскольку в тот момент Кремниевая долина обратила свой взор на космос. Первым клиентом Гарви стала компания под названием BlastOff, созданная богатыми инвесторами братьями Биллом и Ларри Гроссами.

«Деньги текли рекой. В Кремниевой долине была масса людей, которые хотели заниматься космосом, потому что свою спортивную команду они уже купили или потому что их не интересовал спорт, — вспоминает Гарви. — Конечно, можно поспорить, был ли в этом смысл или нет. Но, в конце концов, если люди хотят потратить свои деньги, почему бы и нет? Ведь именно это делает Америку великой». […]

Когда в марте 2000 года началось падение рынка, вся экосистема стартапов братьев Гросс оказалась под угрозой. Один из бывших сотрудников BlastOff заметил: «Компания промотала кучу денег и умерла». В 2001 году она прекратила свое существование, став очередным печальным примером того, как движимые спесью цифровые предприниматели решают вслед за виртуальным миром покорить космическое пространство — и терпят катастрофическую неудачу. В отрасли даже родилась ехидная поговорка: «Хочешь заработать на космосе миллион долларов — вложи миллиард».

«Именно в этот момент на сцене появился Илон, — говорит Гарви. — Я даже записал в своем блокноте, когда мне позвонил [инженер, предприниматель] Джим Кантрелл и сказал: «Привет, Гарв, есть еще один парень из интернета, который хочет заниматься космосом»».

Маск с порога заявил Кантреллу, Гарви и [инженеру Тому] Мюллеру, что планирует отправить научную экспедицию на Марс. Гарви согласился отвезти Маска в пустыню, чтобы познакомить его с сообществом профессионалов и любителей ракетостроения и продемонстрировать их достижения — как он выразился, показать «альтернативу большому космосу». Эти встречи позволяли Маску озвучить свои идеи и, в свою очередь, составить представление о том, что возможно, а что нет в современной космической отрасли. Маск запасся кипами учебников с такими названиями, как «Аэротермодинамика газовых турбин и реактивных двигателей», — часть из них одолжил у своих новых знакомых-инженеров, часть купил сам — и принялся изучать их, сидя в барах Лос-Анджелеса. Парень из интернета был полон решимости стать ракетостроителем.

Сколоченная Маском группа экспертов, перед которой он поставил задачу найти самый дешевый способ полета на Марс, предложила идею: почему бы не купить ненужные ракеты у русских? Кантрелл последние десять лет отвечал за сотрудничество с российской космической программой, помогая русским найти мирные коммерческие способы использовать свой космический опыт в этот трудный для их страны период перехода к свободной рыночной экономике. После краха СССР и его плановой экономики существовали серьезные опасения, что российские космические технологии и техника могут быть проданы другим странам — в частности, диктаторским режимам, которые получат доступ к современному вооружению и ракетам, способным доставлять ядерные боеголовки на другие континенты. […]

Хотя американцы были поражены тем, что заокеанские инженеры по-прежнему использовали «синьки» — копии чертежей на синей копировальной бумаге, — а не компьютерные программы, у русских имелись свои неоспоримые преимущества, в том числе передовые технологии работы с титаном и безжалостно рациональный взгляд на безопасность. «Рабочие должны быть осторожны. Но, если что-то случится, мы всегда найдем им замену», — сказал российский руководитель своему американскому коллеге, который в ужасе наблюдал за тем, как строители без ремней безопасности лазят по высотным стапелям участка сборки ракеты.

В 2002 году Маск отправился в Россию, чтобы договориться о покупке дешевых ракет. […] Русский подход к ведению бизнеса — долгие обеды с туманными разговорами, перемежающимися неумеренным потреблением водки и колбасы, — шел вразрез с динамичным стилем Маска. Деловая репутация Маска и его многомиллионное состояние ничего не значили для российских чиновников, которые обращались с его командой с плохо скрываемым пренебрежением. За каждую из трех списанных межконтинентальных баллистических ракет русские запросили по 8 млн долларов и, несмотря на все попытки американцев договориться о снижении цены, твердо стояли на своем. Поскольку Маск выделил на всю марсианскую инициативу 20 млн долларов, израсходование всех этих средств на покупку ракет-носителей — потом их предстояло модифицировать под еще не разработанный космический корабль, который должен был доставить мышей и растения на Марс, — означало бы, что на этом программу придется закрыть. Представители ракетостроительных компаний, с которыми консультировался Маск, подтвердили, что списанные российские МБР — самый дешевый способ попасть в космос, однако даже этот вариант оказался недостаточно дешевым.

Стало очевидно, что Маску не удастся реализовать свою марсианскую мечту, просто выделив на это какое-то количество денег. Но Маск был не только космическим филантропом, он был инженером и предпринимателем. И его познания в ракетном деле, недавно почерпнутые из учебников, навели его на мысль: проблема — не в отсутствии энтузиазма или финансирования. Проблема — в самих ракетах.

В самолете по пути из Москвы Маск продемонстрировал Кантреллу и Гриффину электронную таблицу на своем ноутбуке (как оказалось впоследствии, это был артефакт, давший рождение компании SpaceX). Он проанализировал стоимость разработки, производства и запуска ракет и пришел к заключению, что новая компания сможет создать небольшую ракету для выведения небольших грузов на орбиту по цене намного ниже той, которая предлагалась на данный момент на рынке. В последующие месяцы Маск и его команда проводили все субботы за тем, чтобы превратить эту электронную таблицу в осуществимый бизнес-план. […]

Тим Фернхольц (Tim Fernholz)