Кризис христианских школ в Израиле: спекуляции и факты

Далеко не все, но многие СМИ приводят также слабые оправдания минпроса, что дескать "никакой дискриминации нет и не было", "мы предлагаем, а они не берут" и т.п. Это настораживает, но так как это, как правило, две-три затерявшиеся фразы на огромное количество публикаций, сопровождающихся эмоциональным видео— и аудио-материалом о "несчастных" учениках-отличниках, которым злодей Беннет (министр образования - ред.) не дает готовиться к "багруту", и о первоклашках, которые из-за козней минпроса еще не начали свой первый учебный год, то читатели либо не замечают этого, либо эмоционально отвергают: "Злодеи, как они могут оправдываться на фоне такой вопиющей несправедливости!"

Что же происходит на самом деле? Кто виноват и в чем?

Чтобы разобраться в этом вопросе, нам придется сделать экскурс в структуру израильской системы образования и понять принципы финансирования государственных и негосударственных школ. Предупреждаю, что для этого нужно знать математику на 5 "учебных единиц" (шутка).

Типы школ в Израиле

Когда было создано государство Израиль, правительство столкнулось с серьезной проблемой в области образования. Дело в том, что во времена британского мандата, когда отсутствие центральной власти лишало еврейский ишув возможности наладить централизованное образование детей, вопросами создания школ и обучения детей, как и многими другими жизненно важными вопросами, занимались политические партии. Так исторически сложилось, что существовали школы для детей коммунистов, для детей социалистов, религиозных сионистов, поселенцев-ультраортодоксов (именно так себя называли сторонники "харедимной" партии Агудат Исраэль, которая в дальнейшем преобразовалась в партию Яхадут а-Тора) и прочих политических течений. В первые годы после создания государства эта практика продолжалась - ввиду отсутствия альтернативы. Но она настоятельно требовала реформирования, так как было очевидно, что "система течений" (так она называлась) не удовлетворяет нуждам суверенного государства. Школы должны были быть поставлены на государственное финансирование, и невозможно было допустить ситуацию, когда в одном небольшом поселении или районе государство должно было содержать отдельные школы для семей с разными политическими позициями - это вызвало бы непомерные расходы на образование. Тем более, что наш народ издавна отличался идеологическим плюрализмом ("два еврея — три мнения..."). Кроме этого, было непонятно, в какие школы определять детей многочисленных репатриантов, которые не имели никакого отношения к израильским политическим течениям.

В 1953 году после бурных дебатов наконец-то был принят закон "О государственном образовании". Он устанавливал, что "система течений" отменяется, и большинство школ становится государственными. При этом школы делились на обычные государственные (светские) и государственно-религиозные ("мамлахти-дати", сокращенно "мамад"). Среди обычных школ были школы для национальных меньшинств — арабов, друзов и др., в которых обучение велось на арабском языке. Новому закону категорически противились представители ультраортодоксов, потому что декларированные цели и задачи государственного образования во многом были неприемлемы для этого сектора (например, одной из задач было создание идеологически нейтрального образования, запрет пропаганды определенной идеологии; неприемлемым было также полное подчинение инструкциям светского органа — минпроса, и его вмешательство в составление учебных программ, которое ультраортодоксы считают идеологическим диктатом).

В результате было решено создать отдельную систему школ — "признанные, но неофициальные" ("мукар ше эйно рашми"), которая фактически явилась продолжением "ультраортодоксального течения" и получила определенную автономию в составлении учебных программ и распределении учебных часов. От новой системы откололись некоторые политические фракции ультраортодоксов (ХАБАД, Поалей Агудат Исраэль), которые решили признать государственное образование и примкнули к системе "мамлахти-дати". Постепенно к системе "признанных, но неофициальных" школ добавились и некоторые другие типы школ, в частности, арабо-христианские школы, некоторые друзские и мусульманские школы, школы с общественным уклоном (т.н. "школы демократии и антропософии") и другие. Эти школы иногда неверно называют "частными", тогда как они в большинстве своем созданы и содержатся какими-то общественными организациями (например, монастырями, общественными фондами и др.). Именно к этой группе относятся христианские школы, бастовавшие с начала года.

С другой стороны, от данной системы откололись школы, не желающие изучать на должном уровне общеобразовательные предметы — так называемые "хедеры" или "Талмуд-Тора", коими является большинство начальных школ для мальчиков в "харедимном" секторе. Такие школы получили статус "освобожденных" ("мосдот птор"), и на них не распространяются многие привилегии "признанных, но неофициальных" школ (которыми те пользуются наравне с государственными). В том числе и уровень финансирования.

Таким образом, на данный момент в Израиле действуют три типа школ:

• Государственные (в том числе — государственно-религиозные) — как еврейские, так и обслуживающие национальные меньшинства;
• "Признанные, но неофициальные" — этот тип включает еврейские ультраортодоксальные школы для девочек системы "Бейт Яаков" (они делятся на ашкеназские — "Хинух ацмаи" и сефардские — "Мааян хинух торани"), ультраортодоксальные школы для девочек и мальчиков системы "Шуву" (они тоже относятся к "Хинух ацмаи") и еще нескольких более мелких систем; мусульманские и друзские религиозные школы; христианские школы, действующие в основном при католических монастырях и обслуживающие преимущественно арабскую общину (те самые, которые бастовали); а также некоторые светские еврейские школы, стремящиеся к свободе от "диктата минпроса".
• "Освобожденные" — этот тип включает большинство школ для мальчиков ультраортодоксального сектора.

Чем отличаются друг от друга эти три типа школ?

Прежде всего — обязательствами по выполнению базовой государственной общеобразовательной программы ("программа ЛИБА"), и как следствие этого — уровнем финансирования. Кроме этого, они отличаются уровнем контроля со стороны минпроса за учебными программами и за результатами образовательного процесса, а также обязательствами относительно приема учеников.

Государственные и государственно-религиозные школы выполняют программы ЛИБА полностью и находятся под строгим контролем минпроса, в том числе, контролем за содержанием учебных программ. Учитель или администрация такой школы не могут самостоятельно решить, преподавать или не преподавать ученикам теорию эволюции Дарвина, или, скажем, анатомию половых органов - это решает чиновник минпроса. Если минпрос решит, что школы должны отвести учебные часы на пропаганду определенного общественного устройства, на воспитание терпимости к сексуальным меньшинствам и т.п. — школы это делают. Минпрос также решает, какие разделы истории преподавать и в каком ключе. Очевидно, что в этом есть свои достоинства и недостатки (в зависимости от точки зрения разных сегментов израильского общества).

Полный контроль со стороны минпроса "вознаграждается" 100%-ным финансированием по системе показателей, измеряемых уникальной "минпросовской" единицей измерения — "недельный ученико-час" ("шаа швуит ле-талмид"). Эта единица может иметь разное финансовое наполнение для разных школ, так что даже государственные школы с одинаковым количеством учеников могут иметь разное финансирование. Как исчисляется эта единица, мы объясним далее. Государственные школы обязаны принимать всех детей, которые проживают в районе прикрепления школы и желают в ней учиться, независимо от их национальной, религиозной и прочей принадлежности, в том числе, детей иностранных рабочих и нелегальных иммигрантов. Обучение в такой школе стоит для родителей 400–500 шекелей в год (эти средства идут в основном на дополнительные мероприятия, а не на саму учебу).

"Признанные, но неофициальные" школы обязаны выполнять 75% программы ЛИБА, и соответственно получают 75% финансирования по сравнению с аналогичной школой государственного сектора (с равным значением "ученико-часа"). Например, в первом классе на предметы программы ЛИБА в государственных школах отводится 15 часов в неделю, а в "признанных, но неофициальных" — 11 часов. Освободившиеся часы школа может использовать для предметов, которые считает нужными школьное руководство — например, Гемары или закона Божьего. Эти учебные часы фактически оплачиваются родителями или спонсорами школы, если таковые имеются. Стоимость обучения в такой школе в расчете на одного ученика в десять раз больше чем в государственной, порядка 4–5 тысяч шекелей в год.

Исключение составляют школы ультраортодоксальных систем "Хинух ацмаи" и "Мааян хинух торани" (их еще называют "Бейт Яаков"). Эти школы приняли на себя выполнение программы ЛИБА в полном объеме, и благодаря этому получают полное финансирование положенных им "ученико-часов". Соответственно, эти ультраортодоксальные школы, вопреки распространенному заблуждению, дают своим ученицам хорошее общее образование и возможность приобрести востребованную и хорошо оплачиваемую профессию (программист, инженер-электронщик и пр.). Профессия приобретается в специальных колледжах системы — "семинарах", потому что система "Бейт Яаков" не признает государственный аттестат зрелости ("багрут") и выдает своим ученицам внутренний аттестат (признаваемый государством), который принимается для поступления только в колледжи и ВУЗы самой системы. Это делается для того, чтобы ученицы системы не продолжали образование в светских учебных заведениях. Экзамены на внутренний аттестат составляет тот же орган минпроса, что и экзамены на "багрут", и это экзамены не меньшей, а зачастую и большей сложности. Как и государственные школы, школы "Бейт Яаков" обязаны принимать всех девочек, проживающих в данном районе, если они принадлежат к ультраортодоксальному сектору. Обучение одного ученика в таких школах, как и в государственных, обходится родителям в 400–500 шекелей в год.

"Признанные, но неофициальные" школы подчиняются специальному отделу минпроса, который контролирует их деятельность, но не так строго, как государственные школы. У них есть значительная автономия в учебных программах, они не подвержены идеологическому диктату государства. Они не обязаны принимать любых учеников, а только тех, которые соответствуют их критериям. Это одна из причин того, почему в таких школах, как правило, уровень дисциплины и заинтересованности учащихся, а соответственно и результаты образовательного процесса гораздо выше, чем в государственных школах. Вместе с тем, если такая школа отбирает учеников по социоэкономическому цензу (например, принимает только детей из обеспеченных семей), то на нее налагаются санкции: она лишается 10% бюджета.

Контроль за выполнением учебных программ в государственных и "признанных, но неофициальных" школах осуществляется при помощи экзаменов МЕЙЦАВ, проводимых минпросом раз в 2 года в разных возрастных категориях. Только тем школам, которые удовлетворяют требованиям этих экзаменов, подтверждается финансирование.

"Освобожденные" школы обязаны выполнять 55% программы ЛИБА и получают 55% финансирования. По сути, это сводится к изучению только математики и родного языка (иврита), да и то в неполном объеме. Все остальные часы заняты религиозными предметами. Нужно отметить, что в последнее время количество таких школ уменьшается, они все больше переходят в разряд "признанных, но неофициальных". Это связано прежде всего с тем, что учеба в такой школе обходится родителям примерно как учеба в университете (7–8 тысяч шекелей в год), и для большинства многодетных семей такие расходы не под силу. "Освобожденные" школы не сдают экзамены МЕЙЦАВ и почти освобождены от контроля минпроса (отсюда и название). Они не обязаны принимать всех желающих, и как правило практикуют серьезные вступительные экзамены.

Как определяется стоимость для школы "недельного ученико-часа"?

На финансовое наполнение "ученико-часа" влияют следующие критерии:

• образование матери ученика — 15%, образование отца ученика — еще 15% (чем выше образование родителей, тем меньше денег выделяется на ученика: предполагается, что образованные родители сами уделяют образованию ребенка больше внимания и могут больше дать ему)
• количество детей в семье ученика — 10% (по 1% на каждого брата или сестру ученика) — поскольку если детей в семье много, то родителям труднее платить за учебу
• когда ученик или его родители приехали в страну — добавка до 20% (чем меньше времени семья живет в Израиле, тем больше добавляется финансирования на данного ученика)
• если дети репатриировались из страны с "тяжелой обстановкой" ("эрец мецука") — дополнительно добавляется 10% (список соответствующих стран определяет минпрос)
• проживание в населенном пункте "национального приоритета первого уровня" (поселения на территории Иудеи и Самарии и в приграничных районах; поселки и города Галилеи и севера — Бейт— Шеан, Цфат, Шломи, многие арабские и друзские деревни, Тверия, Нацрат-Илит, Акко; города и поселки в Негеве — Сдерот, Офаким, Яд Мордехай, Йерухам, Арад и др.) — добавка до 20%
• проживание "на периферии" (далеко от ближайшего областного центра и в мелком населенном пункте — добавка до 10%.

Полученная сумма умножается на "коэффициент благосостояния" семьи ученика, соответствующий одному из десяти уровней благосостояния (первый — самый высокий), что измеряется доходом родителей. Чем выше благосостояние семьи, тем меньше денег выделяется на ребенка. Таким образом, определяется "базовый стандарт" бюджета в расчете на ученика.

Кроме этих критериев, зависящих от состава учащихся, есть еще критерии общие для учебного заведения: количество классов, количество учеников в классе (если учеников меньше 20, то такой класс считается как "половина класса" и объединяется с другим классом для получения полной ставки), наличие в школе новых репатриантов, "длинный день" и др. Дополнительные деньги выделяются на переполненные классы.

Все эти показатели вместе составляют бюджет государственной школы, который берется за 100% при определении бюджета аналогичной по всем показателям "признанной, но неофициальной" или "освобожденной" школы.

Из этих данных нетрудно сделать вывод, что в соответствии с бюджетными критериями минпроса, школа для христианских арабов, ученики которой не являются репатриантами, относительно хорошо обеспечены, не живут в поселениях или в "городах развития", учатся в маленьких классах и т.п., — будет получать гораздо меньше государственных средств, чем аналогичная по статусу еврейская школа. Но является ли это дискриминацией? Ведь все эти критерии разрабатывали ученые-социологи, главной целью которых было обеспечение максимально равных стартовых условий всем израильским ученикам, независимо от возможностей их родителей и других сопутствующих факторов.

Отметим также, что бюджет минпроса касается только учебных часов и внеклассной работы. Кроме него, школа получает также финансирование от местных муниципальных властей, которое лишь отчасти зависит от ее статуса в минпросе. Муниципальный бюджет обеспечивает оплату работы администрации, секретарей, завхоза, уборщиков; предоставление и ремонт помещения; оплату коммунальных услуг, охрану и т.п. Теперь у нас в руках все инструменты, чтобы разобраться, справедливы ли претензии бастующих школ.

Какие претензии предъявляют бастующие школы?

Арабо-христианские школы утверждают, что еврейские школы аналогичного статуса получают полную поддержку от государства (мы уже знаем, что это неправда — из всех школ данного статуса полную поддержку получают только школы "Бейт Яаков", которые выполняют все обязательства государственных школ, см. выше), тогда как христианские школы получают только частичную поддержку, да и ту в последние годы сильно урезали. Называются следующие цифры: раньше школы получали 65% необходимого бюджета (эта цифра реальна: она соответствует финансированию школ типа "признанные, но неофициальные", которые не выполняют требование предотвращения социоэкономической дифференциации учащихся, см. выше), а теперь финансирование урезано до 34% и даже 29% (это может соответствовать только финансированию "освобожденных" школ, которые в прошлую каденцию были лишены надбавок за слабую образованность родителей и переполненность классов, что вылилось в лишение примерно 20% и без того низкого бюджета; но христианские школы не относятся к этой категории, не имеют переполненных классов, средний уровень образования родителей довольно высок). Таким образом, цифры "позорно низкого" финансирования христианских школ, скорее всего, не соответствуют действительности, и необходимо разобраться, как и откуда появились эти ложные данные, которые не задумываясь перепечатали все СМИ.

Бастующие школы утверждают, что им положено полное государственное финансирование, которого они заслуживают якобы больше, чем "получающие такое финансирование харедимные школы, в которых не изучаются основные предметы" (почти дословная цитата из нескольких источников, в частности "Едиот ахронот"). Из приведенных выше фактов, основанных на официальных данных минпроса, мы знаем, что харедимные "освобожденные" школы получают чуть больше половины (55%) государственного финансирования, тогда как 100% получают только те учебные заведения, которые полностью выполняют государственную образовательную программу. Таким образом, налицо сознательная попытка ввести в заблуждение ту часть израильского общества, которая подвержена антирелигиозным стереотипам. Особенно отличилась в этом русскоязычная пресса, в частности, веб-сайт "Израиль инфо" (статья за 18 сентября).

Кроме этого, бастующие школы требуют поставить их на полное довольствие муниципальных властей - как государственные школы. Но тут нужно принять во внимание, что почти все такие школы находятся на территории католических монастырей и других христианских организаций (которые их до недавнего времени субсидировали, — а в последнее время, лишившись спонсоров, субсидии прекратили, что и явилось настоящей причиной кризиса). То есть, израильским муниципальным властям фактически предлагается проводить ремонт монастырских зданий (являющихся частной собственностью католической церкви), оплачивать им коммунальные услуги, взять на себя уборку и пр. Нетрудно догадаться, что подобная постановка вопроса может вызвать неоднозначную реакцию со стороны руководства муниципалитетов и местных налогоплательщиков.

В некоторых информационных источниках идут еще дальше. Например, утверждается, что минпрос "дискриминирует школы нацменьшинств". Один из русских порталов со ссылкой на 10-й канал ИТВ утверждает, что "родители христианских учащихся выступают против сокращения бюджетов, выделяемых на школы нацменьшинств". Тенденциозность выражается даже в названиях статей, например: "Беннет продолжает войну против христианских школ" ("Исраэль инфо"), "минпрос Израиля дискриминирует христианские школы" и пр. — как известно, многие читатели не идут дальше названий статей. Такое впечатление, что израильская пресса, особенно русскоязычная, ухватилась за кризис христианских школ (вызванный, как уже упоминалось, потерей спонсоров) и решила использовать его по полной программе для критики нынешней право-религиозной правительственной коалиции.

Позиция минпроса

Минпрос и минфин регулярно проводили встречи с представителями бастующих школ. Им было предложено отменить лишение надбавок, введенное прошлым правительством (а вовсе не Беннетом) для всех негосударственных школ, дополнительное финансирование учебных часов (50 млн шек.), подключение к государственной системе повышения квалификации и другие льготы, которые по закону школам такого типа не положены. Все предложения были отклонены. Руководство христианских школ требовало дополнительный годовой бюджет в 200 млн шек. и не шло ни на какие компромиссы.

По сути, бастующие школы требовали уравнять их в правах с государственными школами и школами системы "Бейт Яаков", которые фактически тоже являются государственными (их регуляцией занимается специальный отдел минпроса — "агаф ле-хинух ацмаи"). Но удовлетворение этого требования будет означать отмену самого понятия "государственная школа". Ведь немедленно после этого такое же требование предъявят другие школы. Действительно, чем они хуже?

Само понятие "признанная, но неофициальная школа" возникло именно для четкого разграничения государственного образования, которое должно соответствовать общегосударственным задачам системы образования в Израиле, и системы идеологически-ориентированного образования, предоставляемого частными организациями. Разумеется, в каждой школе ученики подвергаются какому-то идеологическому влиянию со стороны учителей, но одно дело, когда оно подается как мнение частного лица, а другое дело, когда оно насаждается учебным заведением. Причем далеко не в любом идеологическом влиянии государство Израиль заинтересовано. В частности, репортер "Седьмого канала" нашел в сети видеоролики, выложенные некоторыми из бастующих школ, в которых ученики во время школьных церемоний исполняют гимн "Палестинского государства" и разыгрывают сценки, прославляющие бывшего лидера ООП Ясера Арафата. А с другой стороны сообщается, что несколько арабских депутатов Кнессета, известных своей откровенно антиизраильской позицией, в частности Ханин Зуаби, — являются выпускниками именно этих арабо-христианских школ. В интервью Ханин Зуаби газете "Гаарец" (8.02.2008) Зуаби вспоминает, что в ее школе (Сен-Жозеф, г. Назарет) "делали акцент на воспитании национальной арабской гордости", изучали "Накбу", а израильский флаг она впервые увидела в 6-м классе и не знала, флагом какой страны он является. Остается только задаться вопросом, почему эти школы требуют денег от Израиля?

Кто виноват?

В кризисе христианских школ меньше всего виноват израильский минфин или минпрос. Как признает большинство зарубежных изданий, кризис вызван общим валом проблем на Ближнем востоке, который привел к тому, что традиционным спонсорам школ пришлось переключиться на другие цели, в основном, напрямую связанные со спасением жизней, а родители учеников оказались не готовы из года в год оплачивать обучение из своего кармана, как это делают евреи-ультраортодоксы. Богатых христиан в мире немало — христианство все еще является крупнейшей мировой религией, но то ли заповедь помощи ближнему у них как-то позабылась, то ли самим директорам школ лень новых спонсоров искать, так что лидеры этого маленького, но гордого израильского меньшинства уверены, что решать их проблемы должны не они сами и не их братья по вере, а еврейское государство. Отрицательному (мягко говоря) отношению к которому они продолжают учить своих учеников.

А вот в том, как эта история была подана израильским гражданам и мировому сообществу, напрямую виновата падкая на сенсации израильская пресса. Предвзятое эмоциональное изложение, передергивание фактов, предоставление трибуны только одной из сторон конфликта — это лишь неполный перечень профессиональных трюков, в которых упражнялись в последние недели израильские журналисты, особенно русскоязычные.

...и что делать?

Многим работникам СМИ стоит задуматься о том, какой вред они наносят стране и еврейскому народу своей необъективностью и нежеланием добросовестно разбираться в фактах. Работа журналиста очень ответственна, и ее последствия весьма серьезны. В государстве Израиль есть законы, согласно которым школам в их нынешнем статусе положено определенное финансирование от государства, а если их статус изменится, то дотации будут другими. Государство не виновато в том, что некоторые школы теряют своих спонсоров, и не должно компенсировать их недостаток или отсутствие. Если они настаивают на сохранении статуса, то должны искать дополнительное финансирование самостоятельно.И если они хотят получить большее финансирование со стороны государства, они должны соответствовать критериям и программам минпроса.

Шошана Бродская
"Новости недели", 09.2015

**********************************************************************************************************
Христианские школы еврейской страны

В первый день праздника Суккот, когда еврейские учащиеся израильских школ вышли на каникулы, христианские школьники Израиля только добрались до классов и сели за парты. Тридцать три тысячи учеников из 47 христианских школ начинают учебный год, поскольку накануне руководство школ достигло взаимопонимания с министерством просвещения.

Нынешнее соглашение с министерством просвещения Совет христианских школ рассматривает как промежуточное. Совет обязался не устраивать новых забастовок до конца учебного года. Минпрос, который вначале вообще пытался игнорировать забастовку, согласился единовременно выплатить 50 миллионов шекелей. Это спасает христианские школы от немедленной гибели, но их дальнейшее существование — это предмет для последующих переговоров. Представители христианской общины требуют увеличить бюджет христианских школ на 200 миллионов шекелей.

Христианские школы требуют прекращения дискриминации и равного финансирования. Решено создать комиссию по изменению статуса этих школ и выработке надежного долгосрочного решения. Сейчас переговоры идут о предоставлении ещё 17 миллионов на ремонт и улучшение школьных инфраструктур.

«Я не уверен, что бастующие получат все, что требуют, – но по большей части их требования будут удовлетворены» — заявил президент Израиля Руби Ривлин представителям религиозных организаций Европы.

Это забастовка, как индикатор, высветила многие проблемы израильского общества. И специфические, и, я бы сказал, «цивилизационные» — присущие не только Израилю. Обратите внимания, как не сразу и с какой неохотой в профсоюзе израильских учителей выразили солидарность с коллегами из христианских школ. И меры были достаточно символичные. Но даже это вызвало у одного из моих знакомых прилив гордости за израильских учителей, которые выказали солидарность.

Так же не сразу и с неохотой подключились к решению этой проблем израильские правозащитные организации и израильские парламентарии. Это тема с большим трудом отвоевала себе место в сообщениях израильских СМИ, которые обратили внимание на нее только после того, как новость о возможном изничтожении христианских школ Израиля облетела ведущие СМИ мира.

Христианские школы вынуждены были попросить внимания мира, чтобы таким образом добиться внимания влияющих инстанций, принимающих решения в Израиле. Они стучались во все возможные и невозможные иностранные врата. Обращались в Ватикан, за помощью к президенту России Владимиру Путину, умудрились добиться организации демонстраций солидарности у израильских дипломатических представительств в разных странах мира.

Репутационный ущерб, который нанесен Израилю, в разы превышает те ассигнования, которые хотел сэкономить на христианских школах минпрос. Христиане составляют всего 2% населения Израиля. Наша страна традиционно позиционирует себя как единственное государство на Ближнем Востоке, где, в отличие от других стран, христиане не подвергаются преследованиям и опасностям. Обвинения в дискриминации христиан могут представлять серьезную угрозу для имиджа Израиля в США и Европе. Теперь и деньги будут выплачены, и имиджевые потери компенсировать трудно.

У христианских школ в Израиле есть свое уникальное место. Его стоит понимать всем, включая министра просвещения Беннета, который пытается руководить образованием, не слезая с поселенческого экскаватора. Эти частные школы, как правильно указывает Захава Гальон, являются единственной возможностью дать арабским детям хорошее образование, поскольку большинство государственных арабских школ в Израиле — уровнем ниже плинтуса. Поэтому в эти христианские школы идут и арабы-мусульмане. Более того, мусульмане составляют 60% учащихся этих школ. Можно сказать, что христианские школы — это одна из немногих возможностей для прогрессивных арабских родителей уберечь своих детей от исламского фундаментализма. Треть арабов, которые имеют высшее образование, закончили именно эти школы. Из каждых десяти арабов, которые работают в сфере высоких технологий — девять учились именно в этих школах.

Кто в оставшиеся 40% учащихся этих школ? Это не только христиане, но и друзы. В этих школах учатся дети дипломатов, дети иностранных журналистов (в том числе некоторых «гастарбайтеров» 9-го канала). В этих школах учатся иногда и израильские евреи.

Готовя этот материал, я поговорил с несколькими родителями и несколькими бывшими выпускниками. Причины, по которым евреи оказываются в Израиле в христианских школах — разные, но всегда симптоматичные. Чаще всего, это религиозный нонконформизм детей или родителей или выражаемая таким образом потребность идентифицироваться с «большим миром». Парадоксально, но при отсутствие настоящего нормального светского образования, пережившие «шок зазубривания ТАНАХа» (как выразился один из родителей) отправляются в христианскую школу. И если еврейский родитель хочет, чтобы ребенок лучше знал французский язык и европейскую литературу, то где ему это искать?

Помню, когда-то меня поразил разговор с Колетт Авиталь, которая призналась, что достигла очень многого в жизни и сделала карьеру только благодаря тому, что училась в израильской христианской школе. Колетт Авиталь была выдающимся израильским дипломатом, представляла нашу страну в Португалии, Франции и США, является кавалером Ордена Почетного легиона, возглавляла государственные структуры и учебные заведения, 10 лет была депутатом Кнессета, руководила парламентскими комиссиями, баллотировалась в президенты Израиля… Она стопроцентная еврейка, сионистка и патриот Израиля. Но когда её родители, румынские евреи, после Второй мировой войны привезли девочку в Израиль, то в школе её дразнили «мыло». Дети, родившиеся в Израиле, называли «мылом» детей европейских евреев, которые чудом уцелели во время Катастрофы. И родители Колетт перевели дочь в миссионерскую французскую школу в Яффо.

Отдельный вопрос, который вновь был поднят скандалом с христианскими школами, это вопрос об общем состоянии израильской системы образования. Она напоминает лоскутное одеяло. В нашей системе образования — нет системы. Поэтому и с образованием большие проблемы. Вместо одной системы просвещения мы имеем девять: государственное, государственно-религиозное, два типа ортодоксальных школ («литваков» и хасидов), шасовскую систему школ «Эль ха-мааян а-хинух а торани», арабскую христианскую, арабскую мусульманскую, друзскую и киббуцную. … Каждая нуждается в своей методике, своей инфраструктуре, в своих чиновниках, инспекторах, в своем администрировании. Что объединяет эти системы? Только одно. Они все хотят деньги из бюджета. В результате в системе образования действует принцип феодальной раздробленности, а более 40 процентов (!) работников министерства являются не преподавателями, а чиновниками.

Юридически христианские школы имеют тот же статус, что и ультраортодоксальные ешивы. Поэтому когда Нафтали Беннет в Кнессете заявил, что не дискриминирует христиан, а неравенство в распределении средств связано с тем, что ведомства в первую очередь стараются финансировать государственные школы – как в еврейском, так и в арабском секторе страны, ему немедленно ответил лидер Объединенного списка Айман Уда, который призвал правительство приравнять христианские школы, с точки зрения финансирования, к учебным заведениям ультраортодоксальной общины. Стоит отметить так же, что в отличие от харедимных учебных заведений, христианские школы преподают обязательные (с точки зрения стандартов минпроса) предметы в полном объеме. А их выпускники получают аттестаты зрелости — даже по расширенному образцу.

На интернет-портале ИсраэльИнфо по этому поводу напомнили: «Выпускник ультра-ортодоксальной йешивы Ури Маклев, возглавляющий комиссию Кнессета по науке, технологиям и космосу, вскоре после своего назначения поразил израильскую публику своим фантастическим невежеством: на заседании комиссии он заявил, что «природа противоположна науке» и привел пример такой «противоположности»: дескать, «холод всегда опускается вниз», но вода в реках и озерах чудесным образом замерзает не снизу, а сверху, и вся речная живность благополучно живет подо льдом…».

Давид Эйдельман