Пост-порядок и пост-популизм

Крайняя степень тревоги обнаруживается уже в самом названии доклада «Пост-правда, пост-Запад, пост-порядок», подготовленного к конференции. Это такой своего рода новый мюнхенский сговор — признание крайней степени неопределенности и констатация того, что вера в западные институты пошатнулась у самих ее носителей. Не рано ли Запад показывает самому себе фильм ужасов? Может быть, институты сильнее людей? Или, как в случае с блокировкой антимиграционного указа Трампа, всегда найдутся люди с ценностями и нравственным законом «в себе», которые рискнут воспользоваться институтами, продемонстрировав их возможности в критических ситуациях?

Три года назад вышла книга Генри Киссинджера «Мировой порядок», где он писал о том, что, в сущности, никакого глобального мирового порядка никогда не существовало. В том смысле, что у каждой цивилизации был свой «глобус». Тем не менее всегда существовала гравитация более удобного порядка: беженцы с риском для жизни, но и спасая жизнь, бегут, чаще — плывут по-прежнему в Европу. И этой гравитацией порядок, описываемый такими банальными словами, как «западная демократия», по-прежнему обладает, даже несмотря на то, что времена, описанные когда-то поэтом Приговым, давно закончились: «Шостакович наш Максим убежал в страну Германию, ну, скажите, что за мания убегать не к нам, а к ним». Как и десятилетия тому назад, люди по иронической интеллигентской формуле продолжают «выбирать свободу», но только не в стране с лучшими девушками с социально пониженной ответственностью и лучшими кибербойцами.

Да, четвертая волна демократизации по Сэмюэлу Хантингтону (после первой волны второй половины XIX века, волны послевоенной второй половины XX века и третьей, начиная с 1970-х) не состоялась и пошла вспять. Вместо четвертой волны демократизации мир ждет, скорее всего, четвертый срок президента Путина. Да, возможно, все остановилось ввиду несправедливости глобализации, усугубившей неравенство. Однако когда этот мир был равным? В колониальные времена? Или в эпоху «два мира, два Шапиро»?

До сих пор мощнейшую европейскую гравитацию испытывают на себе страны Восточной Европы. Бухарестский «майдан» обращен лицом на Запад. Впрочем, киевский и московский поворачивались туда же: не на Туркменистан же смотреть. Социологические данные, которые приводятся в докладе к Мюнхенской конференции, свидетельствуют о том, что народы самых критикующих ЕС стран — Польши и Венгрии, как и раньше, уповают на Европейский союз.

Ждут ли «с томленьем упованья», например, поляки войска НАТО на своей территории? 65% — ждут, в 2005 году таких было всего 33%. Россия так напугала Европу, что Североатлантический альянс вновь обрел смысл своего существования. Опрос Pew Research показал, что 52% жителей Польши считают, что надо увеличивать расходы на оборону. Для сравнения: в Германии так считают 34% граждан. Чем ближе российская граница, тем больше хочется чего-нибудь нарастить.

Должен ли ЕС играть более существенную роль в мировых делах? Да — говорят 66% венгров (!), 61% поляков, 90% испанцев и — внимание! — 80% французов, на которых обращены сейчас взоры всего мира, поскольку потенциальная победа Ле Пен еще в большей степени, чем победа Трампа может превратить ситуацию в «пост-порядковую». Это данные того же Pew Research, свидетельствующие о сохраняющейся вере в Евросоюз: в логике — да, работает плохо, должен работать лучше. Фонд Бертельсманна дает в том числе средние цифры по странам Евросоюза, отражающие настроения по поводу того, оставаться в ЕС или выходить. Больше 60% за то, чтобы остаться, около 25% за то, чтобы уйти. Тренд — в пользу первого желания.

Устаревшие ЕС и НАТО сохраняют статус «якорей» и для Восточной Европы, и для Южной, и для Западной. И возможно, их «якорная» сила была бы меньше, если бы на востоке оставалась «домюнхенская» (до 2007 года) Россия.  Все эти институты, возможно, и обветшали, но у них недурная кредитная история, и в ситуации турбулентности клиенты иной раз предпочитают старый банк новой кредитной организации, шибко бойкой и слабо предсказуемой, громоздящей что-то вроде политической пирамиды «МММ» из предвыборных обещаний и зажигательных твитов, которые что-то воспламеняют в голове, но потом быстро тухнут.

Нет ничего нового в истории «пост-порядкового» популизма. На самом деле он и сам — пост-популизм, потому что состоит из цитат и заимствований из политиков прошлого, тени Бенито Муссолини и Чарльза Линдберга с его America First маячат за спиной Трампа, а вся консервативная традиция Франции — за Ле Пен, стоящей на плечах идеологов «консервативной революции». Нет ничего более банального, чем популизм — его можно бояться, но почему же ему нужно удивляться?

Как пишет влиятельный индийский публицист Панкадж Мишра в своей новой книге «Эпоха гнева. История настоящего времени», «фрустрированные персонажи формулировали весь этот тип политики — от национализма до терроризма — начиная с Французской революции». И, в частности, он напоминает, как «разгневанные французы устраивали расправу над десятками итальянских рабочих-мигрантов в 1893 году». Меркель на них не было, возможное ослабление позиций которой Eurasia group называет одним из глобальных рисков ближайшего времени…

Что же до Трампа, то он только сейчас начинает понимать, в какую переделку попал — до какой степени управление девелоперским бизнесом отличается от менеджерирования государства, сколько инстанций в институционально развитых демократиях «мешают» президенту принимать решения и что это такое — реально работающая конституция и те самые «сдержки и противовесы». И вот уже на трибуне Мюнхенской конференции стоит шеф Пентагона, бравый генерал Джим Мэттис, и заявляет, что «стоя на фундаменте нашего НАТО, 28 демократий (число членов ЕС. — А.К.) помогают сохранять основанный на правилах международный порядок». Нет ничего более противоречащего твитам Трампа, которым, казалось, когда-нибудь мог быть придан нормативный статус, чем это заявление его ключевого министра.

Старик Киссинджер, который что-то давненько не встречался с Путиным, в «Мировом порядке» писал о том, что в мировой истории встречаются режимы, где есть порядок, но нет свободы, или есть свобода, но нет порядка, а надо сделать так, чтобы были одновременно и порядок, и свобода. Легко сказать. Под знаменем трампизма-лепенизма борьба за «пост-порядок» продолжается. Под брендом Sputnik можно увидеть, например, такое сообщение: «Бывший французский министр экономики Макрон предположительно является «американским агентом», лоббирующим интересы банков». Тот, кто это сочинял, запутался в реальности совсем. Но так ведь это и не реальность вовсе, а та самая «пост-правда». Дезинформация, о которой в докладе Мюнхенской конференции сказано — «подделывай ее, утекай ее, распространяй ее!».

И получишь «пост-порядок». Чего ради? Раньше хоть коммунизм был целью…

Андрей Колесников