Война в Газе и общественное мнение в Израиле

Израильские лидеры, в основном, или отрицают факт голода в Газе, называя его пропагандой ХАМАСа, или приписывают вину исключительно ХАМАСу и ООН, действия которых, по их словам, привели к столь печальным последствиям. Когда ведущая 12 канала Йонит Леви сказала в эфире, что «возможно, пора понять, что это не пиар-провал. Это моральный провал, и нам нужно начать с этого», она подверглась критике.

Вопрос в том, повлияют ли кадры из Газы на общественное мнение в Израиле, и как это отразится на ходе войны. Станет ли Газа новым моментом Сабры и Шатилы?

Резня в Сабре и Шатиле произошла в сентябре 1982 года, во время первой ливанской войны. Израильские войска, оккупировавшие Бейрут, позволили христианским ополченцам войти в два лагеря палестинских беженцев, где последние убили до 3500 палестинцев на глазах у израильских солдат. Это зверство – и ужасающие кадры, появившиеся из лагерей, – спровоцировали массовую демонстрацию против войны в Тель-Авиве, собравшую, по оценкам, 400 000 человек, что составляло около 10% всего населения страны на тот момент. Давление внутри страны и за рубежом вынудило израильское правительство эвакуировать войска из Бейрута, сформировать государственную комиссию по расследованию роли Израиля в убийствах и официально прекратить наступление (хотя израильские войска оставались в Южном Ливане еще долгие годы).

Параллели между тем временем и настоящим, безусловно, есть. В обоих случаях широкая общественная поддержка, которой войны пользовались в начале, сошла на нет по мере затягивания боевых действий и роста потерь среди израильтян. В случае Ливанской войны 1982 года именно ужасы Сабры и Шатилы окончательно настроили общественность против нее.

Кадры голодного кризиса в Газе, возможно, могли бы спровоцировать аналогичную динамику сейчас, хотя это повлекло бы за собой кардинальное изменение взглядов израильтян: согласно недавнему опросу Израильского института демократии (IDI), более трех четвертей израильских евреев заявили, что правительство должно мало или совсем не учитывать страдания палестинцев при проведении военных операций.

Хотя, согласно июньскому опросу Института исследований национальной безопасности, большинство израильских евреев выступают за прекращение войны (с небольшим перевесом — всего 53%), желание прекратить войну обусловлено не столько страданиями палестинцев, сколько тем фактом, что с момента возобновления боевых действий в марте война широко рассматривается как бессмысленная. ХАМАС практически разгромлен, израильская армия за это время не смогла спасти ни одного заложника, а число солдат, погибших в бою, в последнее время растет.

Биньямин Нетаниягу продолжает настаивать, что никакого голода в Газе нет. Но 27 июля он принял меры по облегчению поставок гуманитарной помощи. Он принял это решение из-за растущего международного давления, в частности, со стороны президента США Дональда Трампа, который признал реальность голода в Газе и заявил, что с этим нужно что-то делать.

Однако Трамп известен своей переменчивостью и неспособностью долго удерживать внимание на сложных вопросах. Высказывания Трампа о гуманитарном кризисе в Газе скоро могут забыться.

Если это случится, то единственное, что кардинально изменит ситуацию в Газе, — это израильская общественность. Пока еще трудно представить себе сотни тысяч людей, пришедших в Тель-Авив на демонстрацию, посвященную гуманитарному кризису в Газе. Но в таких вещах трудно предсказать, что станет последней каплей, которая переполнит чашу гнева и разочарования.

Израильтяне уже видят, как из-за событий в Газе Израиль теряет дипломатическую поддержку, даже со стороны союзников. Впрочем, большинство израильтян привыкли к угрозам и осуждению со стороны западных правительств и часто списывают это на антисемитизм. Но теперь многие испытывают это давление и на личном уровне: израильские туристы в Европе сталкиваются с протестами против войны и даже с личными оскорблениями; а активисты преследуют израильских военнослужащих за предполагаемые преступления.

Все это может, несомненно, лишь ожесточить и изолировать часть израильского общества. Для другой части международное давление, а также невозможность вернуть заложников военными методами и все большее число погибших солдат в сочетании с кадрами страданий жителей Газы, могут стать импульсом к требованию прекратить войну.

Александра Аппельберг