Рождение и гибель рыночного класса

Курс на самоизоляцию

Все, однако, становится на свои места, если рассматривать антисанкции не во внешнеполитическом, а во внутриполитическом контексте. В этом случае поведение Кремля выглядит вполне объяснимо и по-своему рационально. С внутриполитической точки зрения, разрыв (любой) экономических отношений с Западом сам по себе является достаточной целью. Он вписывается в общую тенденцию самоизоляции России.

Курс на самоизоляцию (в том числе экономическую) кажется на первый взгляд эксцессом, некой исторической случайностью, привязанной к личным психологическим характеристикам русского лидера. Тем не менее, на деле – это проявление и, отчасти, следствие специфической классовой борьбы, скрыто идущей в российском обществе, в которой власть заняла вполне определенную и совершенно оппортунистическую позицию. Самоизоляция – это метод политической борьбы против "рыночного класса", в котором режим видит сегодня основную угрозу своему существованию. И "потешные" антисанкции направлены, в первую очередь, против этого класса, а не против Запада.

Власть заинтересована в том, чтобы Запад ушел из России, не потому, что ее волнует судьба Запада. Она хочет "извести" в собственном доме тот социальный слой, для которого связь с Западом и вообще включенность в мировую систему хозяйствования являются важным условием нормального существования.

Рождение "рыночного" класса

С глухим безразличием "рыночный класс" отнесся к "раскулачиванию" ЮКОСа, проигнорировал правовые извращения "суверенной демократии" и после небольшого всплеска активности, спровоцированного отчасти кризисом 2008 года, отчасти призрачными колебаниями самой власти в период местоблюстительства Медведева, с восторгом принял антирыночную и антизападную по своему экономическому и социальному содержанию контрреволюцию и "Крым наш".

"Рыночный класс" и неототалитарное государство

Все это имело для рыночного мегакласса серьезнейшие последствия. На самом деле, он инициировал, поддержал и легитимизировал политический курс, который подорвал основы его экономического благополучия и политической значимости. Цель власти сегодня состоит в том, чтобы вывести на командные экономические и политические высоты другой мегакласс – антирыночников. В условиях неототалитарной системы он оказался ненужным, избыточным и опасным социальным наростом, рудиментом стремительно уходящей исторической эпохи. Несмотря на свою внешнюю лояльность, он был и остается совершенно неорганичным складывающимся новым экономическим и политическим отношениям.

Режим видит в рыночном мегаклассе угрозу даже тогда, когда он заходится от крика в экстазе ложного патриотизма. Инстинкт самосохранения власти подсказывает ей, что экономические условия существования этого класса таковы, что он никогда не будет ее надежным партнером в строительстве новой (старой) модели общественного развития. Цель власти сегодня состоит в том, чтобы свести этот класс на нет и вывести на командные экономические и политические высоты другой мегакласс – антирыночников, то есть всех тех, чье экономическое благополучие на данном отрезке времени не связано с интеграцией в мировую экономику и с развитием рыночных институтов.

Национализация элит

Курс власти на комплексное подавление рыночного класса нашел воплощение в доктрине "национализации элит". Власть станет приветствовать только тот капитал, который будет заходить в Россию по государственным каналам и под государственным присмотром. Хотя обычно под "национализацией элит" понимают действия власти по стимулированию возвращения капиталов из-за рубежа, содержание этой политики значительно шире. Суть ее состоит в принятии комплексных мер по самоизоляции России от мировой системы хозяйства с целью подрыва экономической базы существования того класса, который сколько Крымом ни корми, все равно выстроится рано или поздно в "пятую колонну".

Чем меньше на самом деле будет присутствие свободного иностранного капитала в России, чем слабее связи, привязывающие российскую экономику к мировой (будь это даже импорт сыра или овощей), тем спокойней будет чувствовать себя власть. Она станет приветствовать только тот капитал, который будет заходить в Россию по государственным каналам и под государственным присмотром. Я не удивлюсь, если на горизонте русской экономики со временем замаячат государственные или квазигосударственные внешнеторговые организации, неуловимо напоминающие советские экспортно-импортные конторы. Все это приведет к тому, что питательная рыночная среда, почти два десятка лет кормившая немало народу, быстро схлопнется.

Зачистка "нароста"

Уже сегодня рыночный мегакласс переживает глубокую стагнацию. Многочисленные мелкие компании банкротятся, крупные избавляются от сотрудников, просели все сервисные бизнесы - от юридических контор и частных медицинских клиник до банков и общепита. Выживает лишь то, что успело привязаться к государству. Трудности воспринимаются как временные, как что-то несущественное на общем оптимистическом фоне "великих побед". Однако осознание краха еще не пришло. Трудности воспринимаются как временные, как что-то несущественное на общем оптимистическом фоне "великих побед".

Тем не менее, при дальнейшем последовательном проведении курса на национализацию элит все "сословия", порожденные 90-ми с их вольготной полусвободной, полубуржуазной жизнью, с их приближенными к европейским стандартами потребления, с их тусовками и фрондерством, обречены. Власть счистит их с поверхности российской социальной жизни так же бесцеремонно, как большевики счистили в свое время высшие сословия царской России.

У этих обреченных баловней судьбы есть очень простой выбор: либо восстать, либо исчезнуть из русской элиты, уступив место более приспособленной к жизни в условиях несвободы социальной популяции. Но на восстание нет и намека. Рыночный класс, как под гипнозом, аплодирует политическому курсу, подрывающему экономические и социально-политические основы своего бытия. Он переходит в социальное небытие с радостным недоумением на лице, так и не сообразив до конца, что с ним происходит. Прямо как "бандерлоги"...

Владимир Пастухов